Полвойны

— Песен о павших городах и мертвых королях, – сказал Рэйт. Он встал на колено, протягивая золотой кубок своему господину. В точности так, как он делал после каждой битвы и каждого поединка. После каждой победы. После каждой сожженной фермы. После каждого мелкого убийства. – Тост за нового Верховного Короля! – крикнул он. – Выпейте из кубка старого!

— Я скучал по тебе, Рэйт. – Горм улыбнулся, потянувшись к кубку, в точности как улыбалась Скара, когда примеряла кольчугу. Но в этот раз Рэйт держал руки твердо. – Я не был великодушным, и посмотри, что случилось с невеликодушным королем. Ты вернешься ко мне и снова будешь носить мой меч и мой кубок. – И Гром-гил-Горм поднес вино к губам.

Рэйт сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Это всё, чего я когда-либо хотел.

— Уф. – Ломатель Мечей сморщил нос. – У этого вина отвратительный вкус.

— Здесь у всего отвратительный вкус.

— Тоже верно. – Горм прищурился, глядя на Рэйта поверх кубка, и сделал еще глоток. – А ты сильно изменился. За время подле моей будущей королевы ты научился проницательности и терпению.

— Королева Скара заставила меня посмотреть на многое по-другому, мой король. Надо сказать ей, что я оставляю службу, чтобы вернуться на свое законное место. Это будет подобающе.

— Подобающе? Я готов признать, что ты научился вести себя в обществе! – Горм осушил кубок и со стуком бросил его на алтарь, вытирая капли с бороды. – Тогда иди к королеве. Она уже должна скоро прибыть. В конце концов, утром мы поженимся. Думаю, она расстроится, потеряв любимого пса. – И Ломатель Мечей потянулся, чтобы грубо почесать Рэйту голову. – Зато я буду рад, что мой пес вернулся.

Рэйт низко поклонился.

— Далеко не так рады, как ваш пес, мой король. – Он повернулся и с важным видом, как бывало когда-то, сошел с помоста, кивнув Сорьёрну, который поднимался с отломанным навершием Верховного Короля в руках.

— Мой король, нам сжечь это место? – услышал Рэйт вопрос знаменосца.

— Зачем сжигать то, что можно использовать? – сказал Горм. – Несколько ударов стамеской, и эти жалкие статуи станут Матерью Войной, и мы воздвигнем ей могучий храм! Подходящий дар для той, кто отдала своему возлюбленному сыну все Расшатанное море…

Рэйт вышел в ночь, улыбаясь. В кои-то веки он ни о чем не сожалел.

Самый счастливый день

Скара уставилась в зеркало.

Она вспомнила, как смотрела на себя, когда впервые прибыла в Торлби, после того, как сбежала из горящих руин замка своего деда. Теперь казалось, что это было сотни лет назад. Тогда она с трудом узнавала хрупкую девушку в зеркале. Она не была уверена, что нынешняя женщина с заострившимися чертами лица в зеркале лучше. Женщина с гордым пренебрежением в глазах, с безжалостным изгибом рта, с кинжалом на украшенном драгоценными камнями поясе, который, судя по ее виду, она была готова пустить в ход. 

Скара надела браслет, который когда-то носил Байл Строитель, красный камень на нем мерцал. Она вспомнила, как дед отдавал его ей, и подумала, как гордился бы он ею сейчас. Представила его улыбающееся лицо, а потом вздрогнула от мысли о его теле, падающем в костровую чашу. Ей пришлось подавить знакомый рвотный позыв, она закрыла глаза и попыталась успокоить колотящееся сердце. 

Она говорила себе, что освободится, увидев Светлого Иллинга мертвым. Скара почувствовала, как невольница расправляет цепь наверший на ее шее. Цепь, на которой вскоре будет висеть ключ Верховной Королевы. И ощутила холодную тяжесть этой цепи на своих обнаженных плечах, тяжесть содеянного, тяжесть принятых решений.

Вместо того чтобы изгнать призраков Матери Киры и короля Финна, она добавила к ним призраков Светлого Иллинга и его Спутников. Вместо того чтобы освободиться от холодного прикосновения его пальцев в тени Леса, она лишь сильнее приковала себя к его смертельной хватке на поле перед Оплотом Байла.

Мать Оуд была права. Чем быстрее вы бежите от прошлого, тем быстрее оно вас поймает. Все, что можно сделать, – это встретиться с ним лицом к лицу. Принять его. Постараться встретить будущее мудрее, чем прошлое.

Раздался тяжелый стук в дверь, Скара глубоко вдохнула и открыла глаза.

— Войдите.

Синий Дженнер должен был занять на церемонии место ее отца. Это казалось подобающим, поскольку он был ближе всего к тому, что можно назвать семьей. При виде священной ткани на его плече она почувствовала новый рвотный позыв. Ткань, которой замотают ее руку с рукой Горма, чтобы связать их навечно.

Старый налетчик подошел, встал рядом – в зеркале он казался вдвое более потрепанным, чем на самом деле – и медленно покачал головой.

— Вы и впрямь выглядите, как Верховная Королева. Как вы себя чувствуете?

— Словно меня сейчас стошнит.

— Я слышал, девушки так и должны себя чувствовать в день свадьбы.

— Все готово?

Если она надеялась, что великий потоп унес всех гостей куда-то за море, то ее ждало разочарование.