Полый человек

Плюс память пилота каждую секунду десятичасового полета из Лас-Вегаса, – мысленно прибавил он. – Жаль, его не было рядом, когда он был нужен.

– Почему вы летели в самолете, мистер Бремен?

– Сначала, лейтенант, скажите, откуда вам известно мое имя?

Берчилл удивленно посмотрел на пациента, а потом заморгал.

– В деле есть ваши отпечатки пальцев.

– Правда? – растерянно переспросил Джереми. Туман, вызванный лекарствами, постепенно рассеивался, но боль усиливалась. – Не помню, чтобы у меня снимали отпечатки пальцев.

– Водительские права в Массачусетсе, – объяснил сержант. Голос у него был монотонным, как у робота.

– Почему вы летели в самолете, мистер Бремен? – повторил вопрос Берчилл.

Джереми облизнул пересохшие губы и все рассказал. О рыбацкой хижине во Флориде, о теле и Ванни Фуччи… обо всем, кроме кошмара с миз Морган и тех недель, которые он провел в Денвере. Хотя, раз у них есть его отпечатки пальцев, рано или поздно его свяжут с убийством Морган. В данный момент в мыслях лейтенанта и сержанта ничего такого не было, но Бремен понимал, что совсем скоро кто-нибудь найдет эту связь.

Берчилл снова уставился на него немигающим взглядом.

– Значит, они летели с вами в Нью-Джерси, чтобы Дон лично мог прикончить… казнить вас. Они вам это сказали?

– Я догадался по их разговорам. Они явно меня не стеснялись… Наверное, считали, что я уже никому ничего не расскажу.

– А что насчет денег, мистер Бремен?

– Денег?

– Денег в стальном чемоданчике. Больше четырехсот тысяч долларов, тупица. Ты что-нибудь знаешь о деньгах наркомафии? Может, на высоте двадцати тысяч футов над землей они что-то говорили о сорвавшейся сделке?

Джереми молча покачал головой.

Сержант Кирни наклонился еще ниже:

– Вы часто играете в Лас-Вегасе?

– Первый раз, – пробормотал Бремен. Радость от того, что он жив и относительно цел, сменилась болью и вернувшейся пустотой. Все закончилось. Все закончилось со смертью Гейл, но Джереми теперь был вынужден признать, что закончился и его полет, его бессмысленная, безумная, бесполезная и бездушная попытка избежать неизбежного.

Берчилл снова что-то говорил:

– …завладеть его оружием?

Недостающую часть вопроса Бремен восстановил по эху телепатической связи.

– Я выхватил пистолет у Берта Каппи, когда тот заснул. Полагаю, они не думали, что я попытаюсь что-то предпринять в полете.

Только безумец мог на это решиться – в маленьком самолете и с таким количеством оружия, – подумал лейтенант.

– Что же вас заставило? – спросил он вслух.

Пациент совершил ошибку, попытавшись пожать плечами. Гипс и перебинтованные ребра помешали ему закончить движение.

– А у меня был выбор? – прохрипел он. – Лейтенант, мне очень больно, и я еще не видел ни врача, ни медсестру. Может, поговорим позже?

Берчилл опустил взгляд на маленькую записную книжку в левой руке, а затем снова посмотрел на Бремена и кивнул.

– Меня в чем-то обвиняют? – спросил Джереми. Голос его был слишком слаб, чтобы выразить ярость; в нем слышалась только усталость.

Лицо лейтенанта как будто еще больше осунулось и теперь состояло из одних складок и морщин. Энергия осталась только в глазах, от которых ничто не могло ускользнуть.

– Пять человек мертвы, мистер Бремен. Известно, что четверо из них – преступники, и, похоже, пилот тоже был связан с организованной преступностью. Сами вы чисты, но к вам есть вопросы, касающиеся вашего исчезновения после смерти жены… и пожара.

Джереми видел меняющееся направление мыслей лейтенанта, таких же упорядоченных и четких, как сходная с лазерным лучом концентрация профессиональных игроков в покер, с которыми он играл меньше двух дней назад. После смерти жены парень поджигает свой дом и исчезает, – думал Берчилл. – Потом случайно оказывается во Флориде, где приканчивают Чико Тартугяна. А потом так же случайно оказывается в Лас-Вегасе, когда убийца Чико и другие парни Леони подсчитывают денежки. Ну, конечно. Связь еще не ясна, но все элементы на месте – деньги за страховку, деньги от продажи наркотиков, шантажа… и так называемый лох говорит, что схватил пушку Берта Каппи и начал стрелять. Тут какое-то странное дерьмо, но я скоро с этим разберусь.