Полый мир

— Думаешь, если я молодой, значит, глупый?

— Вовсе нет. — Эллис стал искать ложку. — А ты сам что скажешь насчет этого «Роя»?

После короткой заминки Пакс произнес:

— Я боюсь. Мне нравится носить шляпу и плащ. Нравится, когда люди узнают меня с первого взгляда. Только от частного мнения здесь ничего не зависит, поэтому все протесты выглядят довольно глупо. Что толку возмущаться, если все равно ничего не изменишь?

— О чем ты?

— Если ИСВ решит запустить «Рой», их никто не остановит.

— Но ведь есть же законы…

Пакс покачал головой.

— Теперь все устроено иначе. Никто не вправе указывать другим, что можно, а что нельзя.

— А как же… — Эллис едва не сказал «убийства». — А как же воровство? Никто ведь не станет терпеть кражи. У вас должны быть законы, которые запрещают…

Пакс улыбнулся.

— Какой смысл воровать, если нужную вещь можно создать без особых усилий? А то, что пропало, можно легко заменить. Я ношу новый костюм каждый день. В Полом мире никто ни у кого не ворует.

— Но наверняка есть конфликты?

— Разумеется. Именно этим и занимаются посредники. Улаживают конфликты. Почти все проблемы возникают из-за недопонимания, подавленного гнева или иррациональных страхов. И законы тут не помогут, потому что нельзя управлять чувствами и случайностями. Каждый конфликт уникален, и для каждого нужно искать новый выход, складывая кусочки головоломки. — Пакс окинул взглядом пологий склон холма. — Но это не имеет значения. ИСВ не сможет запустить проект. Они работают над ним уже несколько веков, но до сих пор не подобрали ключик и, сдается мне, вряд ли когда-нибудь подберут. Раньше они хотели сделать так, чтобы люди умели летать, но тогда у них тоже ничего не получилось. Сама идея проекта внушает страх многим жителям Полого мира. Те, кто поддерживают «Рой», часто оказываются изгоями. А теперь еще и убийства. Некоторые считают, что эта волна насилия спровоцирована работой ИСВ.

Эллис нашел ложку и протянул ее Паксу вместе с жестяной банкой. Посредник настороженно принюхался.

— И у вас это едят?

— Ну, изысканным блюдом консервы не назовешь… Да и разогреть бы не помешало.

Пакс попробовал и сморщился. Но плеваться не стал:

— Пожалуй, не так уж и мерзко.

— Это потому, что ты голодный. На пустой желудок и на свежем воздухе любая еда кажется вкусной.

Они мирно завтракали, по очереди орудуя ложкой, и смотрели на восходящее солнце, омывавшее склон холма теплыми утренними лучами. Пели птицы, гудели цикады. Легкий ветер качал ветви деревьев и раздувал белые семена одуванчиков.

Когда банка опустела, Эллис вскрыл пачку «M&M’s».

— Подставь руку, — попросил он и высыпал половину в протянутую ладонь Пакса.

Тот с любопытством разглядывал мелкие глазированные кругляшки.

— Какие… разноцветные.

Эллис фыркнул.

— Их едят.

Он взял в рот красное драже.

Пару секунд Пакс недоверчиво смотрел на Эллиса, потом последовал его примеру. По его лицу тут же расползлась широкая улыбка.

— Как вкусно! Что это?

— Конфеты. «M&M’s». — Он хотел добавить, что их изобрел Форрест Марс, который увидел, как во время гражданской войны в Испании солдаты ели шоколад на летней жаре. Но, поразмыслив, решил, что об этом упоминать не стоит. — Тают во рту, а не в руках.

Пакс внимательно разглядывал желтую пачку из-под конфет, поворачивая ее то так, то этак.

— Надо спросить у Альвы, есть ли у нас такой шаблон. Если нет, то я оставлю несколько штук про запас, а потом найду дизайнера, который сможет разработать что-нибудь похожее. Нельзя скрывать такое чудо!

Эллис рассмеялся.

— Что ж, хоть одно очко в пользу двадцать первого века!

Он чувствовал себя на удивление хорошо, несмотря на то, что прошлой ночью с ним случился ужасный приступ кашля, который начался сразу после того, как они с Паксом сбежали в Мичиган. В те минуты Эллису казалось, что он вот-вот выплюнет кусок легкого. Утром в груди по-прежнему ныло, но в остальном все складывалось просто замечательно. Пакс улыбался, глядя, как ветер ерошит волосы у него на макушке. Эллису было спокойно и тепло, он не испытывал голода и усталости. Если задуматься, это мгновение походило на затишье посреди бури. Тут в пору запаниковать или впасть в отчаяние, но вместо этого Эллис улыбался, грыз «M&M’s», и даже двухтысячелетние консервы оказались вполне съедобными. Как ни странно, он был счастлив.

— Вот бы сейчас пошел дождь, — вздохнул Пакс. — Сколько бы художники ни старались, его не получается повторить в КАР.

— А что такое «КАР»?