Полынь (СИ)

Тонкую воспаленную царапину на тыльной стороне ладони певуна заметил Рохбор - самый молодой из нукеров. Старый нукер схватился за голову – яд! Старый совсем стал, шакал! Совсем глаза потерял, шакал! Убить его надо, дурака старого, зачем жить ему? Где были его глаза? Почему не увидели. Не убережёт мальчишку, как посмотрит в глаза молодому хозяину?

Глаза бояться – руки делают. Царапину разрезать, выпустить дурную чёрную кровь. Прижечь. Белый сладкий корень ферулы* приложить. Туго перевязать. Завернуть певуна поплотнее – пусть потеет. Напоить молоком овечьим. Где взять молока? Где-где! Вон за горкой отары ишгаузов! Пошли, щенки-недопёски! Быстро побежали овец доить! Не женщины?! Зачем нукер, который не может сохранить собственность хозяина? Дармоеды, а не нукеры! Быстро!

Сложно разжать стиснутые зубы. Трудно влить тёплое молоко в пересохшее горло. Трудно держать корчащееся от боли тело. Сложно спрятать костерок, когда враг так близко. Но нужен чай. Нужно дать отвар из маковых головок, чтобы боль отпустила. Мак поможет уснуть измученному юнцу. Нужна горячая вода, чтобы смыть пену с посиневших губ. Выживет ли? Что сказать хозяину молодому и старому на пороге предвечного Неба?

***

Мечется душа. Ищет пресветлых Богов, чтобы припасть к белым ногам их. Все знают, что Боги живут в Небесах предвечных высоких. За седьмыми Небесами, над самым Раем, стоит их трон незыблемо. И грамотный знает. И неграмотный. И простой пахарь. И жрица Треждывеличайшей. А мятежная душа мечется. Как просить Богов, чтобы они склонили головы к молящему? Как рассказать, чтобы поняли Боги, что нет в мире подлунном никого, кто был бы нужен певуну? Никого, кроме мужчины с самыми шелковыми ресницами шириной в палец? Поймут ли?

Душно. Душно. Больно. Почему небо – чёрное? Почему луны нет? Кто звёзды яркие украл? Пить. Пить. Пить.

Два раза вставало солнце, и три раза выплывал на бархат неба месяц. А мальчик так и не открыл глаз. Нукеры сели на совет.

- Мы должны идти.

- Должны.

- Младший хозяин ждёт.

- Ждёт.

- Утром выйдем.

- Утром.

- Рохбор с певуном останется. Если не вернёмся, отвезёшь в Мароканду, в дом. Псом у ног ляжешь. На всю жизнь тенью станешь.

Мечется во тьме мальчик. Больно ему. Телу больно. А душа горит – в сто тысяч раз больнее чистой душе от невольного предательства.

Легкие ветры подхватили чистую душу, отнесли к порогу предвечного Неба. Услышали Боги плач израненной души певуна. Склонили мудрые головы перед болью красивого юноши. Прошлась белым лебяжьим крылом Пресветлая Мать по почерневшему от муки лицу. Живой водой промыла чистейшие сапфиры глаз. Опустил свою тяжёлую длань Отец Нерожденных, согрел в горсти слабое сердце. Омыли Братья Ветры лёгкие ноги, перевеяли русый шёлк волос. Слетел с плеча Триждывеличайшей хумаюн*, закапали хрустальные слёзы, закрылись раны мальчика. Само Небо опустилось к изголовью певуна. Легонько коснулось высокого чистого лба поцелуем. Вернуло жемчужную душу страдальца в бренное тело.

____________

Хусейне - виноград "дамские пальчики" 

Чораз - очень крупный чёрный виноград (особо крупные виноградины иногда бывают размером со сливу) 

Лайли - винный сорт винограда. Очень душистый. 

Лёсс - плодородная земля. Пересохшая земля крошится в тончайшую тонкодисперсную пыль. На лёссовых землях растут самый лучший ячмень и самый вкусный рис. 

Ферула - пустынный эфемероид. Немного похож на европейский борщевик. Молодые растения съдобны. Корень считается у степняков слабеньким противоядием (сама как-то лечилась от скорпионьего жала) 

Хумаюн - птица счастья. В европейской традиции - феникс. У славян назывался гамаюном. 

9.В плену.

Не раз за эти дни брался за кнут Байирр. Дни шли. А он всё так же стоял перед израненным, усталым и истерзанным человеком. Кебет молчал. Кусал губы, когда били. Когда жгли. Иногда пленник кричал от боли. Иногда давился кровью. Но всё чаще ник в руках палачей, так и не сказав ничего занятного.

- Где он? Куда ты спрятал его?

Короткий свист. Кнут вспарывает ссохшуюся кровавую корку на спине. Течёт алая кровь по смуглой коже. Молчит несчастный пленник. Не может кричать – сил нет. Даже на хрип уже сил не осталось. Вздрагивает всем телом от обжигающего объятья кнута из воловьей кожи. Молчит, глотает слёзы бессилия и унижения. Связанные запястья ободраны колючей верёвкой. Волосы слиплись от крови и пота.

- Где он?

Лишь вздёрнутые кверху руки не дают упасть пленнику.

- Где он?