Полынь-трава

— У него появилась идея, небесполезная для тебя.

— Не догадываешься, что за идея?

— Я знаю одно: Арриба — человек деловой, кроме того, любит деньги. Как и его брат. ‘

— Кто его брат?

— Полицейский бригадир.

— Они дружны?

— Неразлучны. Покровительство брата помогает Висенте, как он говорит, «ощущать себя в этой жизни».

— Считаешь, что следует принять приглашение?

— Все зависит от того, как ты воспринимаешь мои советы.

— Любопытно, что он может предложить. Скажу по секрету, я тоже немножко авантюрист. А вдруг что-нибудь щекочущее нервы? — спросил Чиник, указательным пальцем водворяя на место очки.

— Тогда позвони ему.

— Расскажи, пожалуйста, в двух словах хотя бы, с кем имею дело. Кто он? Какие у него связи? Что за семья?

— У него всегда было много женщин, но жены, кажется, не было никогда. Любит компании. Умеет блеснуть щедростью. Старается быть в центре внимания. Для этого нужны деньги. Что касается связей... по-моему, он знает, кто ему может быть

полезен... считает, что наш век — век длинных рук и всеобщих ходатайств.

— Личность современная в полном смысле. А когда ему лучше позвонить?

— Хоть сейчас.

Арриба неподдельно обрадовался гостю. Подошел к бару. Откинул дверцу. Взору гостя открылась батарея дорогих напитков, умноженная зеркалом на задней стенке бара.

— Что предпочитаете?

— Немного джина.

— Но у меня есть и это,— пропел Арриба, любовно поглаживая нераскрытую бутылку «смирновской» и при этом испытующе посмотрев на Чиника.— Не подойдет?

— Лучше джин.

На столике появились маленькие бутербродики, фрукты, шоколад. Подойдя к кофеварке, хозяин сказал:

— Это новая партия из Бразилии,— и разлил в прозрачные чашечки густой напиток.

Поговорили о погоде. Чиник предоставлял хозяину инициативу, оставив себе роль человека, готового лишь поддерживать беседу. От погоды Арриба перешел к атомной бомбе.

— Знаете, я в позапрошлом году путешествовал по Японии, был в Хиросиме и Нагасаки, — произнес Арриба, внимательно взглянув на Чиника.

— Чашечка оттуда? — перевел разговор Чиник, разглядывая сосуд на свет.— Древняя работа.

— Судя по цене, которую заломили за сервиз, очень древняя. Но у меня привычка... если что-нибудь понравилось, не стоять за ценой.

— Ну вот мы и нашли нечто общее друг в друге.

— Я чувствую себя в некотором роде неловко, получив от вас столь необычный аванс. Все ждал, что вы сами скажете, а теперь осмелюсь спросить, не изменились ли планы вашей супруги? Прошло уже немало времени.

— Нисколько. Просто она у меня женщина не слишком решительная.

— Позвольте, я налью вам. А я-то уже думал, что изменились планы.

— Нет, тогда бы я вас известил.

— Не известили бы, уважаемый сеньор Берг. Не в вашем это, сказать, стиле. Известив об этом, вы поставили бы меня в положение человека, который должен ломать голову над проблемой, возвращать аванс или нет.

— У меня не было бы этого в мыслях. Авансы не возвращаются.

— Вы говорите это только потому, что недостаточно знаете

меня... Просто в тот же самый день я вернул бы ваши сто долларов по почте. Признайтесь, ведь у вас с Кэтти были разговоры обо мне. Она должна была сказать о том, что я щепетилен в подобного рода делах.

— Действительно, я имел возможность составить о вас более полное впечатление. Кэтти заслуживает, чтобы ей верили.

— Женщины, они открываются так неспешно. Но я ценю ее профессиональное умение, это настоящий помощник, она на голову выше всех моих предыдущих ассистенток. Но почему-то... с некоторых пор... я говорю об этом вам как человеку, к которому испытываю доверие, у нее появились от меня тайны. Я понимаю, у всякой женщины должны быть свои тайны, это только придает ей очарование... но если эти ее секреты начинают приносить ущерб делу...

— Я не готов разделить это убеждение. Просто потому, что знаю ее отношение к вам, как и вообще ко всем, кто делал ей добро.

— Не хотел бы думать так, сеньор Берг, говорю об этом самым искренним образом. Но как бы вы поступили на моем месте, если бы в один далеко не прекрасный день убедились в том, что ваша помощница, правая рука, находит доступ к вашим личным архивам и извлекает оттуда, правда совсем на малый срок, но, заметьте, без моего на то разрешения, несколько фотографий и передает их малознакомому мне человеку.

— Я прежде всего сделал бы попытку выяснить, что это за фотографии, кому и на что они нужны.

— Вы совершенно правы,— просиял Арриба,— вы просто не догадываетесь, до какой степени правы. Я именно так и поступил. И теперь, когда между нами возник этот доверительный разговор, я могу сказать прямо, сеньор Берг, что вы, и только вы, можете снять подозрение с Кэтти. Вы позволите спросить вас об одной вещи? Если вам не захочется отвечать на вопрос сегодня, не отвечайте, я нисколько не обижусь. Ибо гость в доме — хозяин в доме, я поступлю так, как велит древний обычай... но поверьте на слово, очень хотел бы услышать ваш ответ. Я могу задать вопрос?

— О чем речь?

— Тогда выпьем еще немного. Может быть, все-таки «смирновской»? На мой взгляд, человечество не изобрело пока ничего достойнее.

— Давайте вашу «смирновскую».