Ползучий дом

— Тони! Можно тебя на минутку?

— Чего надо?

— Отойдем?

— Чего хотел-то?

Сергей вздохнул:

— Прости за тот мордобой… Двойника твоего на плато увидел, ну — и.

Свирепый взгляд Тони потух.

— Ладно. Отойдем.

Забрались в самый угол бара. Местечко для тех, кто понимает: над столом возвышается одна из тех самых черных фигур. Третьей будешь, подруга? Компания самая что ни на есть готическая: двое антагонистов и Смерть.

— Вмазать бы тебе. Ответным домкратом, — мрачно сказал Тони.

— Вмажь, и забудем эту историю.

— Да ладно, хрен с тобой.

Скосил глаза куда-то в сторону и тоскливо произнес:

— Какого … происходит, Макарыч?

— Какого … происходит, Тони?

— Местные волками смотрят, наши все на нервах. Двойники, я тоже видел. Кольку. Если б не знал, что Колька в больнице, с разбитой башкой…

— А я вот тебе не поверил.

— Не только мне. Никому.

Сергей промолчал. А чего тут скажешь?

…Надеюсь, вы не подумали, что у этого животного вдруг ни с того ни с сего проснулась совесть? Скорее она проснется у ваших аквариумных рыбок. Просто конфликт, зараза такая, никак не хотел рассасываться сам.

— А еще ты этот гребаный музон сегодня завел, — скривился Тони. — Мне назло? Нормально. Получилось. Меня чуть наизнанку не вывернуло.

— Ты-то здесь при чем? — удивился Сергей. — Тоже мне, эстет. Поборник художественных традиций.

— Какие, нах, традиции? Этого гребаного тореадора я по необходимости пять лет выслушивал, каждое утро. Побудка такая была.

Вон оно что…

— Лейкемия — оттуда?

— Оттуда.

…В конце концов эту шахту закрыли. В ней вообще нельзя было находиться. Тем более — в скафандрах, у которых по инструкции уже вышел срок годности. В том числе износилась радиационная защита. Но — пардон, кого это имеет? Мы же не про людей говорим. Про социальные отбросы.

— …Он держал нас там по двенадцать часов. Полгода. Все, о ком знаю, подохли уже. Я один остался. Раз в год — полное переливание крови. Только на это и работаю.

— В суд подавал?

— Подавал. А толку? Где я, а где он? У вас тут все просто. А я от суда по другую сторону.

— Слушай! Чего ж ты ханку жрешь, как лошадь? — спохватился Сергей. — Тебе же нельзя.

Тони уставился мутными глазами в угол. Ответил, скорее, себе:

— Нах. Теперь все можно.

…Готика, блин, готика.

* * *

Замечательный день. Ясный и полупрозрачный. Светло, как ночью. Даже почти не парит, вся вода за время давешнего потопа вылилась. Чудо. Не хватает, правда, саблезубых кошек с фиалковым запахом и соответствующего музыкального сопровождения. Но — ничего не поделаешь, мироздание, в отличие от синтеза, несовершенно.

Фауна, которая это мироздание населяет, тоже далека от совершенства, что совершенно естественно. Противоестественны ментальные стереотипы. Вот, например, широко распространенное заблуждение: думать нужно головой. Пардон, с какого бодуна? Что это за искусственное ограничение неисчерпаемых возможностей разума?.. Кстати, насчет разума. Есть такое уникально идиотское сочетание: разумное, доброе, вечное… Где ж вы видели, чтобы вечное сочеталось с разумным? Вы, вообще, в какой Вселенной живете? Вечно можно только наступать на одни и те же грабли. И лечить безнадежных больных. Вот об этом и поговорим.

Итак, поэма о вечности. Она же — сказка про белого бычка.

— …Не, я фигею. Дисциплина у нас на грани фантастики.

— Отличная погода, не правда ли?

— Что вы опять делаете так далеко от объекта?

— После этих ужасных ливней можно сказать — рай.

— Вы обещали мне прекратить эти партизанские вылазки.

— Знаете, похоже, я окончательно влюбилась в Алекто.

— Черт бы вас побрал, хватит заговаривать мне зубы!

— Интересная у вас профессия. В разных мирах бываете.

— Зато вы сейчас отправитесь на Землю!

— И — позитивная. Выстроить дом, посадить дерево.

— Вы слышали, что я сказал?

Сэнди подняла глаза к радужному небу:

— А как насчет воспитать ребенка?

Сергей остановился:

— Мне казалось, вам Карен Арамов нравится.

Сэнди остановилась тоже:

— Все-таки погода сегодня шепчет, не находите?

Шепчет. Ни души в такой глуши. Тепло. Под ногами мягко — песок. Эдем и два первочеловека. Черт, ну не выяснять же сейчас, с чего такая резкая переориентация симпатий? И еще: кто там говорил, что думать нужно головой? Вам нужно — вы и думайте. А мы вот, например, хронически забываем по утрам надеть голову под бейсболку. И ничего, обходимся как-то.

— …Так ты не против?

— Я не против.

— Да, пока не забыл, — прошептал Сергей, облизывая ухо Сэнди. — «Воспитать ребенка» — это не ко мне. Я ведь не могу жить во всех домах, которые построил.

Да и черт с тобой, тоже мне — ценное приобретение, — подумала гуляющая сама по себе кошка Шредингера. Пятьдесят на пятьдесят, что так подумала. С вероятностью сто процентов кошачьи мысли еще никто не угадывал.