Ползущие в ночи

- Сказал, что видел, как Перл Кроссен шла по Крикер-роуд, вот. Ты мог подумать, что мой дядя и старик посмеялись над ним и бросили в обезьянник, но нет. Может быть, он выглядел изможденным – я, конечно, не мог разглядеть его из окна, но его голос был глухим, как будто кто-то вытащил его душу, осквернил ее и засунул обратно – а может, потому что они к тому времени уже слишком много раз слышали эту историю и начинали верить в нее. А может быть, это как-то связано с самой Женевьевой, которая была чокнутой и одержимой, заставляя людей к тому времени по-настоящему забеспокоиться... как будто призраки ее семьи вились вокруг нее, словно голодные кошки. Она приходила в Хеймаркет время от времени, просто так. Посмотреть на людей на улицах, спросить их, видели ли они Рэнди или как можно было добраться до портного и подготовить платье Перл к ее дню рождения, но поскорее, потому что Генри скоро должен вернуться домой, а ей нужно приготовить ему ужин.

Во всяком случае, я слышал, как мой старик и дядя твердили Алану, что он пьян и, вероятно, ему померещилось. Но Алан сказал, что нет, он видел Перл, она вернулась, как и говорили люди. Ну, дядя Томми сказал: "Хорошо, хорошо, может быть, ты видел какую-то девушку, но это была не Перл". Но Алан твердил, что это она, точно она. А как он узнал? Просто... по платью. "Это было платье, - сказал он, - изящное платье из шелка и кружева ярко-синего цвета". Что ж, это имело смысл, потому что маленькую Перл, как я уже сказал, Женевьева всегда наряжала, как фарфоровую куклу. Черт, когда ее вытащили из карьера, она выглядела так, будто была готова к пасхальному обеду или своему крещению.

Алан настаивал, что это Перл. Она странно шла, хромала или что-то в этом роде, и несла за хвост какое-то животное... мертвую кошку. Я могу только представить, каково ему было там, на той залитой лунным светом дороге в ведьмин час, когда он увидел мертвую девочку, ковыляющую с убитой на дороге кошкой. Боже правый. Честно говоря, я не думаю, что мой старик или дядя действительно поверили, что Перл Кроссен выбралась из своей могилы, но происходило что-то странное, и дошло до того, что они больше не могли это игнорировать.

- Видишь ли, многие люди рассказывали ту же самую историю, и многие были напуганы. О Перл Кроссен ходило слишком много гадких историй. Люди видели, как она ходит по ночам по проселочным дорогам, так же, как Алан Крески: со странным видом, сгорбившись и скорее подпрыгивая, чем шагая. Они видели ее за воротами этого самого кладбища, прячущуюся в дренажных канавах и где угодно. Морт Стромбли сказал... я никогда этого не забуду... что он наткнулся на нее на Крикер-роуд в три часа ночи. Что она грызла мертвую собаку на обочине дороги, когда он увидел ее, и он чуть не съехал в канаву. Когда его фары осветили ее, она посмотрела на него, ее лицо было испачкано чем-то черным и грязным, а глаза были желтыми. Сияюще желтыми. А ее лицо... ну, Морт сказал, что оно было искаженное, кривое, выступающее, как будто череп под ним пытался прогрызть себе выход. Барни Хок, самый старший из нас, сказал, что он был на стоянке с Лесли Стронг, и Перл подошла прямо к машине. Сказал, что она выглядела как что-то из фильма ужасов... как живой череп с жирными волосами, спутанными, набитыми палками, колючками, грязью, забрызгавшей ее лицо, и множеством кривых зубов. Барни сказал, что и он, и Лесли начали кричать и ничего не могли с собой поделать. Перл прижала руки к окну – шел дождь, поэтому окна были подняты, слава богу, - и Барни сказал, что ее руки были опухшие, белые и липкие, как поганки. Он сказал, что они не могли четко разглядеть ее сквозь капли дождя на окне, но, что бы это ни было, это была не Перл.

24

- Что ж, как ты понимаешь, мы, дети, довольно сильно взволновались при мысли об этом монстре среди нас. Мы хотели его увидеть. Нам просто нужно было его увидеть.

- Значит, вы решили пробраться в дом, - сказал Кенни, зная, что именно так поступили бы он и его друзья.

Годфри выглядел бледным и измученным.

- Да. Да, мы так и сделали.

Кенни выдержал паузу, позволяя шерифу набраться сил, чтобы рассказать ему эту часть истории, собраться с духом. Он знал, что не хочет услышать это – как и остальное – но Годфри хотел рассказать ему, и, вероятно, у него не было выбора.

Шериф облизнул губы, его лицо было напряженным и бесцветным. Похоже, он был на грани признания в великих и ужасных вещах.