Ползущие в ночи

Вода представляла собой черный бурлящий бассейн, в котором болтались и плавали бесчисленные фигуры. В ярком свете фонарей все видели раздутые тела и их части – конечности, туловища, голова или две, обглоданные до костей – разваливающиеся в грязной воде, оставляя маслянистые следы на поверхности по мере их разложения.

Одного из офицеров затошнило. Другой издавал низкие стонущие звуки в своей маске. Еще один дрожал всем телом. Кенни и Годфри просто смотрели друг на друга. Они пытались что-то сообщить друг другу, но ни один из них не хотел знать, что именно.

Кенни уставился на женскую голову, которая врезалась в него. Ее череповидные челюсти были разжаты, словно в крике. Ее лишенное кожи лицо покрывала густая копна жирных волос. Кенни увидел золотую коронку на одном из ее коренных зубов и начал дрожать.

Три туннеля вели в тупик. Один из них полностью обрушился.

Кенни взглянул на них, и они поманили его, предлагая долгую, неприятную смерть.

- Две дороги расходились в желтом лесу, - сказал он, и его голос был ровным, пустым и каким-то чуждым даже ему.

- Что это еще такое? - сказал Годфри, может быть, немного резче, чем он намеревался.

Но Кенни просто покачал головой.

- Либо мы поворачиваем назад... либо разделяемся и продолжаем идти. Слово за вами, шериф.

Годфри бросил на него почти лихорадочный взгляд. Отправить людей на смерть было нелегко. Но он сделал это и возненавидел себя.

29

Годфри повел Бека и Чипни по туннелю, плескаясь в грязной воде. Проход постепенно расширялся – как родовой канал, подумал он – пока они не достигли чего-то вроде другой комнаты, в которой из воды выступали раздутые предметы, как острова, только они не были островами.

- Тела, - пробормотал Бек, как будто это было необходимо сказать вслух.

Они изучили их в свете фонарей. Это было ужасное зрелище. Похожие на качающиеся поплавки, раздутые и покрытые илом, и каждое, казалось, разложилось сильнее, чем предыдущее. Их окружили мухи черными жужжащими облаками. На них извивались личинки. Они распадались в воде на ленты и куски плоти, тянущиеся от них, словно серпантин. Безумным и тревожным было то, что они казались не отдельными трупами, а частями чего-то большего целого.

Когда Бек и Чипни отступили, Годфри, пытаясь сжать свой желудок, чтобы его не вырвало, медленно двинулся к ним, хотя, честно говоря, это было последнее, что он хотел сделать.

Дойдя до ближайшего трупа, он ткнул в него дулом пистолета, и труп вздрогнул, посылая медленную, вялую рябь по воде. Мухи взлетели и уселись обратно, личинки продолжали зарываться в плоть. Все это было достаточно омерзительно, но он заметил, что тело – мужчина или женщина, кто мог сказать? - было связано с остальными эластичными нитями ткани. Она не только соединяла тела, как рыб на одной веревке, но и росла над ними – болезненно-белое вещество, которое выглядело мягким и губчатым.

Еще больше грибка.

Боже, он был повсюду... плавал маленькими островками и блестящими горбами, вырастал из воды нитями, паутиной и узловатыми лианами. У Годфри побежали мурашки по коже, и он был чертовски рад, что на нем был противогаз. Меньше всего он хотел, чтобы молодые люди увидели, как он напуган. Грибок был неестественным, и он это знал. Он распространился здесь и, казалось, был повсюду, как если бы они были внутри него, внутри каких-то гигантских грибов, которые владели преисподней.

- Он поедает останки, - сказал Чипни.

Годфри потряс противогазом из стороны в сторону.

- Да, вроде как, расщепляя их.

Чипни вздрогнул.

Годфри отошел от тел к ближайшей стене. Он изучал ее при свете фонаря, прикрепленного к стволу его оружия. Кирпичи были темными и в пятнах, покрытые какой-то черной слизью, которая, казалось, разъедала раствор. Он ткнул в нее пальцем, и она оказалась мягкой на ощупь. С нее капала слизь. Но все это его не волновало. Его больше интересовал слой жирного розового грибка, который рос между кирпичами, выпирая из трещин и щелей, как жирное тесто.

Бьюсь об заклад, если бы человек уснул здесь, подумал он, он проснулся бы целиком покрытый этим дерьмом, который разросся бы по всему телу.

Он был знаком со смертью.

Он знал, что самые отвратительные вещи происходят с телами, находящимися под землей, вдали от воздуха и солнечного света. Ими питались разные твари. Из них прорастали разные штуки. Но он никогда не видел ничего подобного.

Его горло пересохло, словно набитое песком, и он подошел к очень большому сгустку вещества, которое выпирало, как резиновый пузырь, из внутренней трубки. Казалось, оно двигалось. Это могло быть его воображение, но он так не думал. Оно слегка пульсировало. Годфри вытащил из кармана рубашки нож, развернул его и воткнул лезвие в пузырь.

Он дернулся.

Через него прошла волна, это было похоже на то, как сжимается мышца.

Лезвие вошло в него достаточно легко, и из раны вытекло несколько капель какого-то алого сока.

Оно кровоточит? Это кровь?

- Что вы делаете, шериф? - спросил Бек.