Поместье. Книга II

Он стал выпытывать у Ольги, как она пришла к такому выводу, хотя давно убедился, что люди часто не могут объяснить своих поступков. Не только евреи на горе Синай, но многие люди готовы сначала выполнить, а потом выслушать. Сначала поступок, а потом мотивация. Скрытые силы ведут человека туда, где ему суждено оказаться. Как бы иначе Азриэл смог различить весь узор событий? В хаосе его жизни проступил определенный план. Где-то намечено, что после двух тысяч лет изгнания несколько евреев должно вернуться в страну предков и он, Азриэл, должен быть среди них. Поэтому тот хулиган ударил Юзека, а Юзек решил, что Палестина — это единственный выход. Поэтому Азриэл столько лет размышлял, что значит быть евреем. Ради этого, наверно, Наташа бежала с поручиком, а Шайндл умерла. На небесах придумывают самые запутанные комбинации, чтобы достичь цели.

Только что все было сложно и непонятно, а тут стало легко и просто. Едва Азриэл успел дать объявление о продаже поместья, как сразу же нашелся покупатель и предложил приличную цену, хотя Азриэл опасался, что придется уступить землю за бесценок. Неожиданно объявилась Зина. Она как-то узнала, что отец с Ольгой собрались уезжать. Зина немного посмеялась над «внезапным приступом еврейского национализма», но быстро смирилась с фактом. Юзек-то уже давно там. Она и сама не прочь съездить в те края, не насовсем, но просто посмотреть Восток и повидаться с братом и его женой. А Коля и вовсе расцвел, услышав такую новость. Только сейчас он признался Азриэлу, что в школе его обзывают евреем и жидом, а стоит с кем-нибудь поссориться, как ему сразу советуют убираться в Палестину. Что недавно казалось Азриэлу фантастикой, то для Колиных однокашников давно стало реальностью: еврей, значит, в Палестину, вот и все.

Пришло письмо от Юзека: разумеется, и он, и его жена примут Азриэла с распростертыми объятиями. Еще Юзек писал, что, хоть он грустит по маме и не знаком с Ольгой лично, он будет относиться к ней как ко второй матери. Ольга сказала, что они с Азриэлом сочетаются законным браком, как только пересекут границу, и она родит ему ребенка, если сможет забеременеть. Ведь Наташа — отрезанный ломоть, а Ольга хочет, чтобы их связали с Азриэлом общие дети. Азриэл поехал в Маршинов. Ребе уже почти не вставал, но все-таки они пробеседовали больше часа. Ребе согласился, что такая мысль пришла Азриэлу в голову по воле Небес, ведь он не только поедет в Святую Землю, но и приведет к Богу две еврейские души. Несомненно, Всевышний поможет Азриэлу выполнить эту великую заповедь.

— Завидую тебе, — сказал ребе. — Это про тебя сказано: «Есть те, кто приобретает свой мир за один час»[197].

Ципеле сильно привязалась к Мойшеле. Он уже ходил в хедер. Учитель был им доволен, ребенок оказался очень способным, за несколько месяцев он прошел столько, сколько другие дети проходят за несколько лет. И по-еврейски уже хорошо говорил. Ципеле будет тяжело с ним расставаться, но отец есть отец, кроме того, он ведь повезет сына в Святую Землю. А до того Мойшеле еще поживет в Маршинове. Перед отъездом в Варшаву Азриэл зашел к ребе попрощаться. Ребе, в широком талесе, полусидел на кровати. На табурете стояли недопитый стакан молока и бутылочка, куца ребе сплевывал. Рядом лежала книга «Мишнас хсидим»[198]. Лицо ребе менялось буквально с каждым днем. Щеки ввалились, хрящеватый нос заострился. Глаза смотрели на Азриэла, но казалось, они смотрят сквозь него, сквозь стены, в такую даль, над которой здоровый человек не имеет власти.

— Ты, конечно, увидишь пещеру, где погребены праотцы, — сказал ребе. — Это большая честь.

— Не знаю, что там буду делать.

— Кто дает жизнь, дает и пропитание. Главное, оставайся евреем.

— А кем еще можно быть в Стране Израиля?

— Там тоже есть злое начало. «В этой земле тогда жили Хананеи»[199].

— Ребе, конечно, слышал о колониях.

— Да. И что же? Страна Израиля — как Тора. «И нависла над ними, как лохань»[200]. Все не так просто.

— Да, ребе, я тоже так считаю.

— Образованные… Это их заповедь. Хотят-то они только страну, но останутся с народом Израиля…

2