Помнят польские паны. Прелюдия

Обращать внимание стали на второе-третье посещение, но уже как на «своего», явно состоящего в каких-то отношениях с их соседкой. Ну, так ясно в каких: в самых естественных из возможных между мужчиной и женщиной, в половых…

Обстановка в её комнате — просто торжество минимализма. Сколоченная из досок кровать, под которой хранятся сумки «полосатый рейс» (кто пережил начало 1990-х, тот поймёт) со всеми личными вещами, такого же «дизайна» стол, табуретка и тусклая лампочка без плафона, свисающая с потолка на свитых вместе двух проводах с изоляцией из какой-то ткани. В одном из углов — полочка для кувшина с водой, а возле него — жестяное ведро, в которое нужно сливать воду при умывании. Ну, и при подмывании. В другом углу — кирпичная кладка одной печки, отапливающей сразу две комнаты. Точнее, будет отапливаться с приходом холодов. За чистой водой бегать к бочке, установленной при входе на этаж, на общей кухне с несколькими столами и керосиновыми плитами. Использованную воду следует выносить в выгребную яму построенного рядом с бараком сортира с двумя очками в помещении с буквой «Мэ» и, судя по размерам, с таким же количеством отверстий в полу в помещении с буквой «Жё». Матрас, подушка, одеяла — «казённые», солдатские. Спим мы, тесно прижавшись друг другу, так что их пока нам хватает.

Ну, да. Действует принцип «с милым рай в шалаше». Мне в кайф то, что после долгого перерыва моя половая жизнь обрела некоторую регулярность, подружка, биохимически созревшая для получения удовольствия от неё, ударными темпами открывает для себя секреты этого увлекательнейшего занятия. Главное — не раздражаем друг друга на этом этапе отношений. Что будет дальше — поживём, увидим.

В Троицко-Магнитогорском полку началось какое-то движение личного состава. Что-то переформируют, какие-то бойцы убывают, какие-то прибывают. Уточнил вопрос у того самого «банщика»-сверхсрочника по время очередной «помойки». Оказалось, кадры и чекисты «трясут» списки личного состава, отбирая тех, кого допустить к обучению использования секретной техники и оружия, а кто «рожей не вышел». В смысле — не вызывает доверия из-за происхождения, уровня образования, дисциплинированности и успехов в боевой и политической подготовке. Вторых тасуют по иным частям, а вместо них начали прибывать красноармейцы и красные командиры, соответствующие обозначенным кем-то из очень уж высокого начальства требованиям.

— Дошло, бляха, до того, что хотят собрать в полку только тех, кто «десятилетку» закончил. У нас тут что, университет какой-то, что ли? — возмущался старшина.

Ну, с ним понятно: мужик явно беспокоится за то, что ему придётся перебираться на какое-то новое место службы. А вот в том, что для обучения на нашей технике требуются грамотные, «технически подкованные» люди, начальство право. Сложные они, эти наши танки, автомобили, бронетранспортёры с БМП и прочие установки. Вон, даже «мои» пока ещё несостоявшиеся выдающиеся танкисты, «плывут», когда им объясняют устройство Т-55.

Ещё бы! Если сравнивать эту машину с учебными танкетками Т-27, использовавшимися для подготовки механиков-водителей в полку, или бронемашины БА-20 с БТР-60, то это же примерно то, что сравнивать детскую модель самолёта с резинкой вместо мотора с боевым истребителем. Да даже самые массовые из перегоняемых в прошлое «колуны» Зил-157 по устройству на порядок сложнее считающегося «современным» «Захара» Зис-5. И даже в обращении с автоматом Калашникова, славящегося в ТОЙ реальности простотой и неприхотливостью, есть масса тонкостей, к которым будущим мотострелкам приходится привыкать.

Кстати, про музыку.

Учебный процесс пока полноценно организован только для командного состава будущей танковой бригады. День теория, день усвоения полученных знаний об устройстве машины «на железе». И для того, чтобы подготовка не встала, когда нужно будет переходить к применению их на практике, уже прибыла первая группа механиков-водителей, преимущественно сержантов, «младших комвзводов», как их тут пока величают. «Самых толковых», как нам объяснили, отобранных из всех военных округов.

Я взял себе за правило не просто знакомиться с ребятами, которых будут учить, но и требовать от них кратенько обрисовать их предыдущий жизненный путь. И вот очередной невысокий, живой «младший комвзвод» принялся бодро тараторить:

— Калашников Михаил Тимофеевич, родился 10 ноября 1919 года в деревне Курья Алтайской губернии, призван в Красную Армию со станции Матай Туркестано…

— Стоп-стоп-стоп! — ошалев, остановил я бойца. — Как вы сказали, ваше имя и отчество?

— Михаил Тимофеевич.

Несколько секунд молчу, приходя в себя.

— Товарищ младший комвзовд, пройдёмте со мной в штаб бригады.

На лице парня плохо скрываемой беспокойство. Пока топали до кабинета Смирнова, в башке всплывает, что могло привести к такому беспокойству: кулацкое происхождение, подделка то ли печати, то ли ещё чего-то в официальной справке…

— Товарищ полковник, позвольте представить вам младшего комвзвода Калашникова Михаила Тимофеевича.