Помнят польские паны. Прелюдия

Во второй половине 1920-х, после провала решения Вашингтонской конференции 1921−22 гг. о передаче Китайско-Восточной железной дороги, находящейся под совместным советско-китайским управлением, под международное управление, мы попытались разыграть другую схему. Сделали ставку на китайцев и русскую эмиграцию, проживающую преимущественно вдоль трассы КВЖД. Русским, разгромившим слабые китайские войска, тогда удалось отстоять важнейшую для них железнодорожную магистраль. А японское руководство, анализируя ход боевых действий, пришло к выводу, что большевистская армия достигла в своём развитии японской армии. И начало немедленную подготовку к войне с Россией.

Тем не менее, направлением агрессии Страны Восходящего Солнца, несмотря на наши попытки подправить взгляды японских военных, был избран Китай. Оставалась надежда на то, что после захвата Манчжурии японская армия продолжит движение на север, но вместо этого она начала продвижение на юго-запад, вступив в затяжную войну с правительством Чан Кайши и китайскими коммунистами, некоторое время подчинявшимися Чану.

И прошлогодний конфликт около приграничного (между Россией и оккупированной Японией Кореей) озера Хасан, и нынешний были вызваны экономическими причинами. Японская импортно-экспортная экономика остро нуждается в сырье и рынках сбыта. Решить эту проблемы может доступ японцев к месторождениям полезных ископаемых в оккупированном ими, марионеточном государстве Манчжоу-Го, а также поставки готовой продукции не только в эту «страну», но и в Корею с Китаем. Существовали планы постройки крупного порта в устье реки Туманган, занимавшегося бы перевалкой этих грузов, и столь близкое нахождение его от советской территории создавал угрозу порту. Однако проба сил, официальным поводом которой стало нарушение большевиками линии границы на одном из холмов на 3 ярда, оказалась неудачной.

Формальная причина нынешнего конфликта — территориальные претензии Манчжурии к соседней Монголии из-за близости границы к строящейся японцами железной дороге, тянущейся к месторождению полезных ископаемых. Воспользовавшись какой-то старой картой, единственной, на которой граница с Монголией была обозначена на большем расстоянии от стройки, японцы попытались оспорить существующий статус-кво с использованием небольших по численности пехотных и кавалерийских сил.

Серия незначительных стычек принесла японо-манчжурским войскам лишь временный успех, поскольку расквартированные на монгольской территории части Красной Армии, в большинстве случаев, сумели либо отразить удары, либо очень быстро вернуть утраченные позиции.

Разумеется, все эти мелкие стычки внимания пока не стоят. Важнее для нас то, что происходит в воздухе над зоной конфликта, поскольку воздушная война между советской и японской авиацией с самого начала приняла ожесточённый характер.

И японская авиация продемонстрировала в ней превосходство над устаревшими советскими самолётами. Всего за два дня воздушных боёв, начавшихся 22 мая, один только советский истребительный полк потерял 15 машин, сумев сбить всего одну японскую боевую машину. Достаточно архаичный из-за неубирающегося шасси истребитель Ki-27 (построенный, кстати, с использованием лицензионной версии британского двигателя Bristol Jupiter) по всем параметрам превосходит русский массовый истребитель-биплан И-15 и способен на равных конкурировать с И-16, неплохо проявившим себя в недавно закончившейся Гражданской войне в Испании. Примерно в таком же положении находится принимающий участие в конфликте сухопутный вариант палубного истребителя «Мицубиси» A5M, применяемого Квантунской армией.

Русские скоростные бомбардировщики СБ-2 в столкновениях с этой японской машиной не в состоянии воспользоваться привычным для них преимуществом в скорости и несут большие потери. В то же время, истребители большевиков не в состоянии противостоять японским бомбардировщикам из-за более высоких скоростных характеристик последних.

Плохо организовано и взаимодействие советских авиационных частей. Так русские бомбардировщики вылетают на боевое задание без истребительного прикрытия, в результате чего несут высокие потери. В отличие от японских, русские истребители на начальном этапе воздушной войны вообще не имели радиостанций, что не позволяло им координировать в воздухе действия даже в составе эскадрилий.

Совершенно небоеспособной проявила себя противовоздушная оборона русских, вооружённая, преимущественно, пулемётами винтовочного калибра, не способными поражать самолёты, летящие на высоте даже в три тысячи футов. Правда, уже в 20-х числах июля появились сведения об удачном применении ими какой-то самоходной скорострельной малокалиберной зенитной пушки, но, скорее всего, это какой-то единичный экспериментальный образец.