Помнят польские паны. Прелюдия

— Подбить и даже уничтожить можно любую боевую машину. Даже столь защищённую, как эта, — говорили нам инструкторы. — Множеством способов: подрыв на мине, прямое попадание авиабомбы или снаряда корпусного орудия. Да и сама по себе техника не вечна: что-нибудь, да ломается. Поэтому вы обязаны уметь быстро устранить мелкие неисправности, вроде порванной гусеницы, чтобы поскорее вывести танк из-под возможного обстрела противника. А в таких ситуациях возможно всякое. Поэтому владение личным стрелковым оружием также необходимо, как и умение обращаться с боевой машиной.

А то, что нам в ближайшую пару лет не избежать войны, совершенно ясно. Польские империалисты и раньше не скрывали своих претензий на наши земли, не забывая при этом «откусывать» территории у других стран, граничащих с Польшей: Литва, Чехословакия, восточная часть Германии. Только приход к власти в последней милитаристов спас от захвата Латвию и Эстонию. Теперь поляки решили окончательно уничтожить германское государство. И первое время продвинулись очень далеко на запад. Но завязли в городских боях в Берлине, блокированном со всех сторон, но не сдающемся даже несмотря на то, что бои идут уже в центральных районах города.

Германия уже практически рассечена надвое: польским дивизиям, наступающим в центральной части страны, осталось пройти всего 50–70 километров, чтобы достичь оккупированных французами территорий. Сдерживают от этого их только постоянные контратаки германской армии и ополченцев с севера и удары поддерживаемых австрийскими и итальянскими «добровольцами» из Баварии и Вюртемберга на юге. А ещё — постоянные диверсии со стороны «вервольфов»-партизан на уже захваченных территориях, нарушающие линии снабжения польских войск.

Но всё равно, если исходить из соотношения сил и качества вооружений, Германия обречена. А следующей целью поляков станут наши Белоруссия и Украина.

Очередной день практических занятий на полигоне, унылый, дождливый октябрьский день начался с новости, привезённой одним из инструкторов, которые каким-то образом получают сведения даже быстрее, чем их публикуют в газетах или передают по Московскому радио.

— Революция в Латвии!

— Что? — не понял я возгласа спрыгивающего с кузова полуторки инструктора.

— В Риге восставший народ арестовал министров и требует создания правительства народного единства с включением в его состав коммунистов!

40

Иван Степанович Туманян, 25 октября 1939 года

Наша работа пошла, что называется, с места и в карьер. Мой коллектив, обслуживавший установку «прокола времени», немедленно отправили в Ленинград, в знаменитый Физико-технический институт академика Иоффе. Народ я себе подбирал «подкованный», и там эти люди будут на своём месте, ведь именно в ЛФТИ сейчас идёт разработка новой модификации «радиоуловителя самолётов», как в это время называют радиолокаторы.

Да, для многих в «том» мире было бы величайшим открытием, если бы они узнали, что в Красной Армии на момент начала Великой Отечественной войны уже существовали радиолокаторы. Первая модель с названием РУС-1 уже даже принята на вооружение и выпускается промышленностью. Правда, до войны сумели построить всего 45 комплектов этой РЛС. И ещё чуть больше двух десятков РУС-2 «Пегматит», которой здесь сейчас и занимаются в Ленинграде.

На представление руководителю института Абраму Фёдоровичу Иоффе и специалистам-локаторщикам мне пришлось съездить, и, честно говоря, даже я несколько стушевался перед его именем и именами людей, которых мы, люди из 1994 года, помним по институтским учебникам. Николай Яковлевич Чернецов, Павел Александрович Погорелко, Юрий Борисович Кобзарев… Те самые, с которых и начиналась советская практическая радиолокация.

Но сейчас, по требованию представителя только что созданного 6-го отдела (обеспечение безопасности в области научно-технических знаний) Главного управления госбезопасности, все они, включая Абрама Фёдоровича и только-только выпущенного на свободу из-под следствия Акселя Ивановича Берга, уселись за парты слушать лекции по основам радиолокации, которые вели мои помощники.

Но основная работа у меня, конечно, в Москве, в Междисциплинарном научно-исследовательском центре, где создаётся поистине грандиозный банк технической документации, цены которому в это времени просто не существует. Мы ведь «хапали» не только «бумажные носители», но и «договорились» по поводу «коммерческого заказа» с НИИ сети «Эталон», занимающимися микрофильмированием. Благо, одна из «эталоновских» контор находилась у нас совсем под боком, в Миассе. И теперь эти микрофильмы тоже переводят «на бумагу», что очень удобно при работе со сложными чертежами и многотомными техпроцессами. Да, информация у «эталоновцев», в основном, загрифована, но мы-то перекупали микрофильмы с совсем уж устаревшей информацией, преимущественно 1950−60-х годов.