Помоги остаться с тобой

Лизетт взяла косметичку и одежду и вышла. В ванной она разделась, встала под душ, включила воду и предалась размышлениям. Интересно, будет у них сегодня близость? Перспектива наполнила ее предвкушением. Она уже не могла не замечать, как сильно ее влечет к Джонатану, а его к ней. Поэтому слова Джонатана, что им нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу, не вызывали у нее особого энтузиазма. Она столько лет была влюблена в своего шефа, а теперь, когда судьба подарила ей такой шанс, ей придется сдерживать себя?

В конечном итоге Лизетт решила поступить следующим образом: если момент покажется ей подходящим, она даст понять Джонатану, что хочет настоящей семейной жизни в полном смысле этого слова. И снова поднимет тему ребенка, понравится это ему или нет.

Выйдя из ванной, она оделась для их первого вечера вдвоем. Платье цвета слоновой кости с воротником, закинутым за шею, было свободным и летящим и создавало впечатление обнаженности. Затем она наложила легкий макияж и оглядела себя в зеркале.

Интересно, ее мужу понравится, как она выглядит?

Сердце Лизетт билось так быстро, будто она пробежала стометровку. Она сильно нервничала и чувствовала себя как пресловутая викторианская девственница перед первой брачной ночью.

Понимая, что время поджимает, Лизетт открыла дверь и выглянула в коридор. Дверь в главную спальню была открыта, и там никого не было. Вероятно, Джонатан на террасе ждет ее, решила она.

Ее предположение оказалось верным. Он стоял у низкого каменного парапета и смотрел вдаль. Вместо строгого костюма с галстуком на нем были легкие брюки цвета хаки и белая льняная рубашка. На босых ногах – мягкие кожаные мокасины. В этом новом Джонатане Лизетт увидела совершенно незнакомого ей мужчину.

– Надеюсь, ужин готов. Я голодна как волк, – сказала она, чтобы скрыть свое смущение.

Джонатан резко обернулся.

– Лиззи, – произнес он, – ты пришла.

Почему он всегда считал ее невзрачной? – спросил он себя. – Ведь она красавица! Какая у нее фигура! А под платьем она голая?

Горничная заявилась в неподходящий момент. Джонатан едва сдержался, чтобы не прогнать ее. Он помог Лизетт сесть за сервированный стол, потом сел сам. Горничная что‑то рассказывала про поданные блюда, но он слушал ее вполуха и любовался своей женой. Когда горничная ушла, он заставил себя улыбнуться и, приступив к еде, повел светскую беседу.

Восхищаясь потрясающей красоты закатом, Лизетт подалась вперед и накрыла руку Джонатана своей.

– Давай загадаем желание, – предложила она.

Он сжал ее пальцы.

– Разве на закат можно загадывать желание? Мне казалось, только на падающую звезду.

– Мы можем загадывать желание на что угодно. Смотри. – На горизонте солнце коснулось глади океана, а потом быстро исчезло в его глубинах.

Интересно, сколько еще закатов ему суждено увидеть? – спросил себя Джонатан, глядя на это зрелище.

– Теперь я понимаю, почему мой приятель купил эту виллу, – откашлявшись, проговорил он. – Ты загадала желание?

– Да, но тебе не скажу. – Помолчав, она убрала руку. – Можно тебя кое о чем спросить?

– Сегодня я добрый, так что давай, женушка.

– Мы не раз говорили о том, будет наш брак или нет включать интимные отношения. Еще мы говорили, что нам нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу.

– Ну… да.

– Ты говорил, что все будет зависеть от меня.

– Да.

– В общем… – Лизетт колебалась. Даже в свете свечей Джонатан увидел, как сильно она покраснела. – Я бы предпочла ничего не ждать и сразу покончить со всеми вопросами. Если ты не против.

Глава 11

Джонатан нахмурился.

– Как с лечением зубов? – Он был оскорблен до глубины души. Ни одна женщина никогда не говорила о сексе с ним как о препятствии, которое нужно преодолеть. – Я же предупреждал тебя, что наш брак может обойтись без интимной близости.

– Я неправильно выразилась. Это моя первая брачная ночь.

– Я тоже раньше не был женат, но уверен, что настоящие новобрачные наверняка занялись бы сексом еще до ужина. Или вообще пропустили бы ужин.

– Извини, – растерянно произнесла Лизетт. – Я не хотела тебя разозлить. Забудь мои слова.

Джонатан резко встал. В нем бурлила обида.

– Прошу прощения, – буркнул он.

– А десерт? – спросила Лизетт.

– К черту десерт.

Час спустя Лизетт все еще сидела на террасе и ела свой любимый пирог с лаймом. Горничная убрала со стола, потом села в свою маленькую машинку и поехала домой. Лизетт слышала, как, удаляясь, тарахтел старенький мотор. Спать ей не хотелось, и она наслаждалась волшебством карибской ночи, плохо представляя, как ей быть дальше. Едва ли она ляжет в одну постель с Джонатаном. Во всяком случае, не сегодня. Переложил ли он ее чемодан в гостевую комнату? Желания пойти и проверить у нее не было. Да и то, как Джонатан отверг ее, вызывало боль. А ведь она пыталась сказать ему, что готова. Что она хочет его. Прозвучали же ее слова так, будто интимная близость с мужем – это для нее обязанность. Неудивительно, что он ушел.