Помоги вернуть сына

– Доволен, Рус? Классно развернулись? – Дунай толкает меня в бок, пока мы идем по пахнущему краской и шпаклёвкой коридору, а у меня из головы не выходит Лада… Что, если Игорь Иванович уже провел подрывную работу? Нашел с помощью своей жены потенциальных усыновителей мальчика? Надо самому позвонить этой тетке, Зое Федоровне… Убедить ее разрешить Ладе увидеть сына…

Солнце отражается от больших панорамных окон, нагревает металлические крыши машин и домов, купается в фонтане. Кажется, прохлады сегодня не видать – жара невыносимая. Байк отдыхает под навесом. Щелкаю брелоком и сажусь в машину, включая «кондер» на всю катушку.

«Вы на обед приедете?», – как наяву слышу голос Лады и вижу глаза – пустые, равнодушные.

Прибавляю газа, чтобы найти ее дома – у моей персональной «рабыни» нормированный рабочий день. Вхожу в квартиру, используя свой ключ. Отчего-то мне хочется застать Ладку врасплох. Ароматы домашней еды и чистоты щекочут ноздри, а взгляд ласкают цветы в больших напольных горшках. Квартиру не узнать. Ее сумка на месте – лежит на пузатом пуфе, рядом – маленькие балетки. Сердце пропускает удар от предвкушения. Из ванной доносятся звуки воды – Ладка в душе. Спешно сую в ее сумку деньги – все, что есть в бумажнике, и сбрасываю одежду… Выуживаю из бумажника презерватив. Крадусь, как дикий возбужденный зверь, раздумывая, как поступить – ворваться к ней или постучаться… Выбираю первое.

– А-ах! – вскрикивает она, когда я распахиваю створки душевой кабины и вваливаюсь, как дикое животное.

– Испугалась? Это всего лишь я…

Глава 17

Рус.

– Испугалась? – хрипло шепчу, впиваясь взглядом в Ладу. Нет… Пожалуй, на дне ее глаз плещется другое. Удивление, любопытство, недоумение – что угодно, только не страх или желание.

– Немного. Ты…вы не против, я… – она набирает в грудь воздуха, чтобы поведать причину, по какой залезла в мою ванную.

– Завтра куплю фен. – Отвечаю севшим голосом. Поглаживаю ее нежную чистую щечку, очерчиваю скулу, ползу по шее, ниже… Накрываю ладонью соблазнительную грудь и слегка выкручиваю сосок. Как же я хотел сделать это утром… Лада вздрагивает и слегка отстраняется. Давай же, спроси, кто такая Арина? Что я к ней чувствую? Закати скандал, а после… я отнесу тебя в спальню и буду трахать до утра. Но она молчит… Смотрит с проклятым недоумением, оставляя вопрос повисшим в воздухе.

– Не надо мне ничего покупать. – Качает головой. Вода продолжает литься из душа, а Лада мнет в руках мыльную мочалку.

– Помоешь меня? – выдавливаю, едва стоя на ногах от возбуждения. Член упирается ей в бедро, реагируя на девчонку как высокоточный радар.

Лада заливается румянцем и касается мочалкой моих плеч, отирает грудь, шею, ведет по плечу, задевая старый шрам. Я свалился ей под ноги два года назад. Столкнулся с машиной и не справился с управлением мотоцикла. Она склонилась надо мной – ангел с синими глазами и русыми волосами и что-то щебетала. Спрашивала, вижу ли я ее, вытягивала пальчики и просила их посчитать. Так и поехала со мной в больницу. Я бредил, звал Серого и маму… Телефон разбился во время столкновения, и врач не смог позвонить моим близким. А когда я очнулся после наркоза, возле кровати сидела Лада. Гладила меня по лицу и груди, успокаивала… «Все будет хорошо, плечо заживет. Останется только небольшой шрам. Все наладится…».

Интересно, она тоже вспоминает этот момент? Сейчас, когда украдкой касается длинного рубца на коже? Она еще не видела спины… Рубец, сплошь пересекающий поясницу.

– Иди ко мне… – выхватываю мочалку из ее рук и притягиваю девчонку к себе. Чувствую на щеке ее заполошное, сбившееся дыхание. Вижу полураскрытые лепестки губ… Не целую. Потому что, если поцелую, провалюсь в прошлое… Оно ждет меня, стоит как строгий учитель с табличкой: «Готов ли ты, Русик, простить и забыть о предательстве и боли? Сможешь ли жить без оглядки»? А я ни хрена не готов. В голове болезненными вспышками мелькают кадры с рожей Олега, его ухмылка и руки на ее животе… Как можно простить такое? Черт. Я как собака на сене: хочется до ломоты в мышцах, и колется… Целую ее шею, прикусываю ключицы, рычу, как оголодавший зверь, втягивая в рот затвердевшие соски. Она стала еще прекраснее и женственнее – покатые бедра, высокая налитая грудь. Тянусь к презервативу, небрежно лежащему на краю раковины и рву упаковку. Подтягиваю Ладу под ягодицы и насаживаю на себя – резко, на всю длину. Мну ягодицы, кусаю, лижу и целую… Сам себе со стороны кажусь неандертальцем или охотником, наслаждающимся властью над добычей. Лада часто дышит, впивается ногтями в мои плечи и смотрит, смотрит… Не расслабляется, а напряженно ждет, когда я закончу ее мучить. Немного отстраняюсь от нее и тянусь пальцами к набухшим складкам.

– Не нужно. – Шепчет она, вздрагивая от моего прикосновения, как от удара хлыстом. – Я не хочу.

– Не хочешь кончить? – выдавливаю я, нагло касаясь ее шеи кончиком языка.

– Мы уже говорили об этом… Нет.