Помоги вернуть сына

Ну нет так нет… Маленькая дрянь. Трахаю ее так, что скрипит кабина. В глазах темнеет, в ушах ревет пульс, в низу живота огненной лавой разливается желание. Никого я еще так не хотел… И так не ненавидел.

Лада заплетает мокрые волосы в косу и молча одевается. Оборачиваю полотенце вокруг бедер и верным псом следую за ней.

– Лада, ты точно завтра справишься сама? Может, стоит поехать вместе? – спрашиваю, преграждая ей путь.

– Я разберусь сама. Спасибо. Думаю, взять список я смогу без твоей помощи. – Она сбрасывает с ног тапочки и надевает балетки. – Я только суп сварила, – добавляет смягчившись. – Убирала весь день. Если ты не хочешь…

– Я очень даже хочу, – спешу заверить ее. – Из кухни вкусно пахнет, а квартира сияет чистотой. Мне повезло с домработницей.

«Кретин! Идиот!»

Ее взгляд мгновенно тухнет, а плечи сникают. Слава богу, Лада при мне не расстегивает сумку. Иначе снова воспримет деньги платой за секс.

– Я завтра задержусь. Как освобожусь, сразу приеду и все по дому сделаю. – Бросает она, отвернувшись к входной двери. – Попрошу Зою Федоровну показать мне сыночка.

– Пока. Не торопись, делай, все что нужно. Я справлюсь.

Дверь хлопает, оставляя густую как желе тишину. Недолго думая, хватаю с тумбочки телефон и звоню Зое Федоровне – пусть только посмеет оскорбить Ладу или отказать в визите к сыну…

Глава 18

Лада.

Я потеряла родителей, когда мне исполнилось тринадцать лет. Как наяву помню, когда во время урока биологии в класс вошел завуч Виталий Семенович – учитель физики – и с побелевшим от ужаса лицом прошептал:

«Лада, идем в мой кабинет».

Я не хотела смотреть ему в глаза. Зажмурилась и уткнулась в учебник, нутром ощущая, что случилась беда. За окном пели птицы, легкий ветер теребил листья большого каштана, протянувшего ветви к окнам класса, с футбольного поля доносились крики мальчишек и глухие удары мяча по воротам. Я сосредоточилась на звуках и запахах, чтобы не слышать ужасающей правды:

«Твои родители погибли, Лада. Убийство… Мне очень жаль».

«Как это произошло?»

«Их застрелили. Ваш дом перевернули вверх дном… Что-то искали. Сейчас там работает следственная группа. Тебе сегодня лучше переночевать у бабушки…»

«Может, мне надо пойти домой? Я… хочу увидеть родителей».

Сдавливаю переносицу и резко выдыхаю, возвращаясь в реальность. Придирчиво оглядываю свое отражение в зеркале – бледная, на виске бьется голубая жилка, в глазах смесь страха и щенячьего восторга – сегодня я увижу своего сыночка…

Пышные волнистые волосы струятся по плечам и спине до самых бедер. Провожу щеткой, пытаясь усмирить их естественное буйство – сегодня я должна выглядеть на все сто. Заплетаю волосы в «конский хвост» и надеваю хлопковое кремовое платье с пышной юбкой – я купила его до беременности. Хотела покрасоваться перед Русом, но случилось то… что случилось.

– Красавица моя, – в дверном проеме застывает бабуля. Шумно дышит, опираясь на костыли. Почему-то по дому она предпочитает передвигаться именно так – «нечего плинтуса обивать».

– Бабуль, как ты? – брызнув в ямку на шее капельку цитрусовых духов, произношу я. Бросаю короткий взгляд на фотографию родителей, стоящую в рамке на трюмо, а потом перевожу его на бабушку. Строгая Нина Семеновна, ох строгая…

– Все из-за меня, Ладка… Каждый день просыпаюсь и виню себя, виню… лучше бы я тогда… – она вздыхает и слегка приваливается к стене.

– Не смей! Ну что ты такое говоришь, бабулечка? Ты меня воспитала, заботилась… Ну ты чего?

– И институт пришлось… того этого… – продолжает бабушка. – Тогда я еще могла что-то, Лад. А теперь…

– А что теперь? Академический отпуск заканчивается через полгода. Вернусь в свой сельскохозяйственный и буду учиться. Все хорошо будет, вот увидишь! Заберу Левушку, стану ветеринаром, а ты мне помогать будешь. Вон уже почти сама ходишь! – пытаюсь успокоить бабушку. Хотя, чего скрывать – во мне бушует не меньшее волнение.

– Ох, хоть бы так, – томно протягивает она. – Лада, вы там только второго не сделайте.

– Ба-а… Я же тебе говорила, что… у Руслана невеста есть. Она и домой приходила. Я ее завтраком кормила, кофе поила…

– Ладно тебе. Не вешай мне на уши лапшу.

– Бабуль, иди-ка ты лучше вещи в санаторий собирать! – фыркаю я и, подхватив сумочку, шмыгаю из дома на улицу.

Что может сравниться со стремлением матери увидеть сына? Ничего. Даже азарт охотника, настигающего окровавленную жертву в разы меньше. Мать чувствует ребенка на расстоянии. И сейчас я чувствую, что с моим малышом что-то не так… Сердце сжимается, в глазах двоится, я слышу только толчки крови в барабанных перепонках. Так и стою возле кабинета Зои Фёдоровны и нервно потираю вспотевшие ладони.

– Аракчеева! – кричит секретарь.

– Здравствуйте, – бодро киваю я. – Это вам… К чаю. – Протягиваю краснолицей пухлой барышне пакет с коробкой конфет и банкой дорогого кофе. «Зарплата» Руслана, обнаруженная мной на дне сумки, пришлась как нельзя кстати.

– Спасибо, – хищно прищуривается она, пряча презрение. Ну а что я еще заслуживаю – мать, отказавшаяся от ребенка?