Понаехали!

Славка осторожно прикрыл дверь, которая взяла-то да и сгинула, словно не было её, оставив пустую каменную стену, а после шагнул к Лике и, заглянув в глаза, спросил:

— Кто ты такая? И что тебе от меня надо?

Глава 49 О старых знакомых и новых жизненных перспективах сомнительного свойства

Перед тем, как поймать ртом снежинку, убедись, что все птицы улетели.

Совет, данный печальным отцом юному сыну.

Старого… нет, не приятеля и уж тем паче не друга Дурбин встретил там же, где и прежде, у лавки травника, куда сам-то направился… за советом.

Пожалуй, в совете он ныне нуждался сильнее, чем в любой иной помощи. А ведь прежде полагал себя самым умным. Опытным. Везучим. Теперь вот…

…и спросить не у кого.

И поговорить-то не с кем. Барон, конечно, выслушает, но что толку? Да и лезть к человеку постороннему, у которого и без того немало своего беспокойства, как-то… не слишком правильно, что ли. А вот Борислав Бориславович подсказать сумеет.

Никита надеялся.

И шел.

И почти дошел, когда его окликнули.

— Дурбин! — этот голос прозвучало едва ли не радостно. — И снова ты! Какая встреча!

— Доброго дня, — вежливо поприветствовал Аверсина Никита.

— Доброго, доброго… теперь уж точно.

Старый знакомый смерил Никиту взглядом и скривился.

— Погляжу, жизнь тебя не балует, — произнес он этак, с намешечкой.

— Случается… всякое.

Следовало признать, что сам-то Богомил Аверсин выглядел тем, кем и являлся: преуспевающим молодым магом. И кафтан его короткий, шитый по особому фасону, подчеркивал степенность.

Солидность.

Красоту.

Даже зеленый берет с пером смотрелся вполне уместно. Береты, кажется, ныне в моде.

— Идем, — Аверсин взял Никиту под руку. — Поговорим. Или дуешься? Я понимаю… такое… мы прежде не особо ладили, но… времена далекие. Кто вспомнит, тому глаз вон.

Аверсин засмеялся.

— Чего тебе надо? — в радость встречи Никита не поверил.

Да и…

— Поговорить… перемолвиться словечком-другим, а оно лучше не тут… ярмарка, людно станет. Да и жара ныне. Вона, на небе ни облачка, дышать приличным людям нечем. Слушай… а хочешь поглядеть, как я устроился? Да не хмурься… у меня к тебе дело имеется. Ты ведь, как я слышал, ныне без силы? Без силы тяжко, да…

Карета, запряженная четвериком, нашлась на соседней улочке.

— Садись. По службе дали, а то ведь дворец огромный, люду много, наставник мой не справляется… хотя чего уж тут. Он только родовитых пользует, а мне прочие остаются… умаялся я, Никитка.

Ему отворили дверь.

И настойчиво в спину подпихнули. И… стоило отказаться, сослаться на важное дело, но правда была в том, что все важные дела остались в прошлом, теперь же у Никитки появилась бездна времени.

— …иной день встаю и думаю, не отказаться ли. Честно! А потом понимаю, что батюшка живьем шкуру спустит. Сколько ему пришлось постараться, чтоб меня да в придворные целители… и теперь… а мне маятно. Вот не мое это! Особенно ковыряние всякое. Травки там раскладывать, растирать… прежде троих держали для этих вот целей… трогай, Митько!

Свистнул хлыст.

Заржали лошади. И появилось нехорошее такое предчувствие, что Никитка ввязался в дело, от которого следовало бы держаться подальше. Но старый знакомец не замолкал.

— …куда подевались, не знаю, но я тебя увидел и понял! Тебе все одно службы нет пока, так? Сила не вернулась? — и в полутьме экипажа нехорошо блеснули глаза.

— Пока нет, — осторожно ответил Дурбин.

— И ладно… может, еще вернется, — правда прозвучало так, что Дурбин явственно осознал: в этакое чудо Аверсин не верит. — Ты сейчас при Козелковском, так? У него дочка… ха, смех… больная и в невесты.

— Дитя выздоровело.

— Но болело же ж! Ладно, я не о том… сколько он тебя еще держать станет, особенно тут, когда нормальных целителей хватает? И я подумал, что вот оно! Ты мне поможешь!

— В чем?

— Во всем! — решительно заявил Аверсин. — Травы разбирать. Составлять заказы. Варить зелья.0 Обыкновенные которые. От соплей. От колик кишечных и прочей ерунды.

— Кишечные колики — это не ерунда.

Аверсин только отмахнулся:

— Ты меня понял… платят не скажу, чтоб отменно, но сотню золотых в месяц положу… опять же, одежу выправят за счет казны, но тоже особо не рассчитывай. Эконом у нас прижимистый. Будешь приходить в лабораторию. Убираться. Заказы делать. Зелья готовить. Следить, чтоб травы все были, по уложению… ну и так, по мелочи.

Сердце екнуло.

И оборвалось.

Предложение хорошее. Отличное даже. Сотня в месяц… ни в какой провинции Никита не заработает столько. Сотня… и на полном содержании казны. Он об том слышал. Пусть бы даже кафтан не бархатный поставят, помощнику целителя такой не положен, но Никита нынче не гордый, от суконного не откажется.

— А там, глядишь, если сила вернется, то и повыше можно… наставник один и вправду урабатывается. Из меня же целитель… сам знаешь, — Аверсин поморщился. — Ну как? Согласный?

— Я… посмотреть хочу.