Понять. Поверить. Простить. (СИ)

До меня стали доноситься громкие разговоры: я слышала, как Настя ругается, затем послышались мужские голоса. Не было сил вслушиваться. Да и желания не было. Захотелось поскорее покинуть эту квартиру. Я встала и посмотрела на себя в зеркало. Виды был просто кошмарный: от слез весь макияж растекся по щекам, волосы растрепались, кое-где пряди выбились из уложенной прически. Я взяла мыло и быстро смыла с себя все остатки макияжа, а затем вытащила все шпильки и еще раз посмотрела на себя. Увиденное настолько потрясло меня, что я буквально шарахнулась от своего же вида — передо мной стояло бледное привидение с абсолютно тусклыми, неживыми глазами. Нет, наверно не привидение — у них хотя бы есть душа, пусть и без телесной оболочки. А моя душа умерла. Наверно я зомби.

Дверь ванной распахнулась и снова появилась Настя и тоже испуганно отступила назад, увидев меня. Она протянула мне стакан воды.

— Сейчас Олег отвезет тебя домой, а я чуть позже подъеду, хорошо? — Она печально покачала головой, а затем, приобняв, добавила. — Бедная ты моя. За что тебе такие испытания?

Мы вышли в коридор. Олег уже ждал меня у двери. Он снял свой пиджак и накинул мне на плечи.

— Пойдем, — произнес он, обхватывая мои плечи. Но все же не выдержал, развернулся к Насте и спросил. — Ты уверена, что все будет в порядке? Может лучше я останусь?

Настя подошла к своему жениху, положила руки ему на свободную руку и заверила:

— Не переживай. Ничего со мной не случится. Если что, я сумею за себя постоять. До драки точно не дойдет — мы же уже не маленькие. Отвези Элю домой. Я скоро приеду.

Мы уже почти поравнялись с выходом, как вдруг я услышала за спиной грозный голос Стаса.

— Я хочу видеть своего ребенка.

Я остановилась как вкопанная. И медленно обернулась. Было горько снова смотреть на него и знать, что сейчас я снова причиню ему боль, но собравшись с остатками сил, я все же посмотрела прямо в его глаза. А затем тихо произнесла:

— Ее больше нет, — и побрела к выходу.

Но на самом пороге я остановилась и вновь обернулась к нему. Это был последний взгляд на того, кого я безумно любила, — это было прощание.

— Прости меня, — почти что прошептала я, но была уверена, что в воцарившейся тишине Стас все прекрасно услышал. — Прости за все.

Как я добралась до машины Олега, как мы ехали домой — я совершенно не помню. Да мне было и безразлично. Сил ни на что не осталось. Просто хотелось заснуть и не просыпаться вовсе.

Уже дома я пыталась изобразить из себя вежливую хозяйку, но Олег заставил меня прилечь на диван и уверил, что сам найдет все, если ему что-то понадобится. Я слышала, как он ходил по кухне, разговаривая с Настей по телефону, но совершенно не вслушивалась в их разговор.

Олег принес мне стакан воды и успокоительное.

— Вот возьми, — протянул он мне таблетку, — тебе сейчас нужно поспать. Настя сказала, что нужно пол таблетки выпить.

Настюшка, как же я была ей благодарна. Она всегда поддерживала меня в самые трудные ситуации: она была со мной и тогда, когда я осталась с маленьким ребенком на руках, и тогда, когда Анюты не стало. И даже теперь она все равно заботилась обо мне.

Спустя некоторое время Олег подошел ко мне, присел напротив на корточках и, виновато улыбнувшись, сказал:

— Я сейчас за Настей съезжу и мы вдвоем скоро приедем, а ты пока побудь немного одна. Настя сказала, что если нужно, можно позвать соседку.

— Не нужно никого звать. Все будет нормально.

— Ну смотри. — Он поднялся и еще раз повторил. — Мы скоро приедем.

Из состояния полусна меня выел настойчивый звонок в дверь. Я неохотно побрела открывать. На пороге стояла соседка сверху, вся обеспокоенная и растрепанная.

— Ирина Александровна, что случилось? — испугалась я.

— Эля, извините меня, пожалуйста, вы наверно приболели, а я тут вас беспокою. Но тут такое дело… У меня через шахту запах гари идет. Наверху все в порядке. А Мария Николаевна не открывает, я очень обеспокоена. Володя, сын Марии Николаевны, сказал, что у вас есть запасной ключ от ее квартиры… Может ей стало плохо, в последнее время она неважно себя чувствовала.

— Да-да, конечно, — я быстро побежала за ключом и мы сразу же поспешили к квартире Марии Николаевны.

Мы еще и еще раз попытались дозвониться, но нам так никто и не открыл.

— А она не может быть у Владимира? — спросила я.

— Я ему уже звонила. Он сказал, что сам только что от нее приехал и попроси обратиться к вам, так как у вас есть ключ.

Я открыла дверь и сразу же в лицо ударил резкий запах гари. Ахнув, нам пришлось зажать нос и рот руками.

— Нужно вызвать пожарных и скорую, — прокричала я. — Быстрее позвоните от меня. А я пока попробую Марию Николаевну найти.

Ирина Александровна убежала, а я, зажимая нос и рот руками, пробиралась сквозь едкий дым в комнаты в поисках своей пожилой соседки. И спустя какое-то время обнаружила женщину на кухне, лежащей на полу в неестественной позе. Я почему-то сразу подумала, что у той случился сердечный приступ.