Понять. Поверить. Простить. (СИ)

Виктор вскочил со своего места и в два шага подскочил к жене. Он сильно схватил ее за локоть и потащил в коридор. Кристина попыталась освободиться из его железной хватки, но Виктор лишь сильнее сжимал пальцы.

— Отпусти, мне больно. Ты мне синяки оставишь…

Виктор выволок Кристину в коридор и со всей силы прислонил ее к стене, так, что она даже ударилась головой.

— Какого черта… — начала было разъяренная женщина, но увидев злобный взгляд мужа и почувствовав его сильные пальцы на своем горле, тут же замолчала.

— Это я тебя спрашиваю: какого черта? — яростно прошипел Виктор ей прямо в лицо, усиливая хватку своих пальцев. — Я тебя предупреждал, чтобы ты пока ничего Эле не говорила? Предупреждал? Отвечай мне.

— Да, — прохрипела в ответ Кристина, делая попытки освободиться от душивших ее пальцев мужа.

— Тогда какого дьявола ты так поступила? Какая ты после этого мать? Да ты самая настоящая дрянь…

— Отпусти меня, — Кристина не могла уже больше ни о чем другом думать — еще чуть-чуть и муж задушит ее, она это отчетливо понимала. И как назло, никого вокруг даже не было, чтобы позвать на помощь.

— Да я тебя, змею, голыми руками готов придушить, — Виктор уже потерял над собой контроль. — Ты разрушила своей дочери всю жизнь. Ты хоть раз задумывалась, как ей все это время жилось? Ты хоть раз о ней вообще вспоминала?

— Отпусти меня, скотина… — хрипела она в ответ, отчаянно пытаясь ослабить хватку мужа на своем горле.

В этот момент чьи-то сильные руки буквально отодрали его от жены и откинули в сторону.

— Виктор, успокойся. — Игорь пытался удержать того подальше от жены. — Ты что творишь?

Кристина медленно дошла по стене до скамейки и также медленно сползла по стене на сидение.

— Ты животное, — хрипела она, потирая шею, — ты еще пожалеешь…

— Ты еще вздумала мне угрожать? — разразился Виктор новым приступом гнева, но тут же был остановлен Зариповым. — Мое терпение иссякло, Крис. Завтра же мой адвокат с тобой свяжется. Я подаю на развод. Больше терпеть тебя я не стану, все равно дети уже выросли и живут своей жизнью. Пошла вон с глаз моих.

Последнюю фразу он буквально выплюнул из себя и тут же развернулся и ушел обратно в палату к дочери. Зарипов еще немного помешкался в коридоре, бросил последний взгляд на Кристину, которая в своей желчной злобе потирала горло и старалась выровнять дыхание, и затем тоже последовал в палату.

***

Этого не может быть. Только не Анечка, только не моя крошка.

— Нет, — я помню свой надрывный крик, как будто в меня живьем загнали миллиарды ножей, — она не могла умереть… — И больше у меня не осталось сил, даже для того чтобы дышать, слезы кислотой обжигали глаза, щеки, мне казалось, что они так же прожигают мне насквозь и сердце, и душу, — не могла… нет… нет… Только не моя девочка… Папа, — я с мольбой посмотрела на отца, почему-то в этот момент мне хотелось верить как в детстве, что он всемогущий волшебник и может сделать все, — скажи что это не так. Пожалуйста, скажи мне…

— Прости, милая… — Но по его слезам в глазах я поняла, что чуда не случится.

Мой мир умер. Моя частица души и сердца ушла в иной мир вместе с моим ангелочком, моей маленькой дочуркой. Я перестала существовать. Мне просто не зачем было существовать — весь смысл моей жизни теперь умер.

Глава 26

Глава 26.

Настя приехала в больницу и едва не налетела на входе в отделение на выходящую женщину. Та была явно не в духе. Бросив ей злобное: «Смотри куда идешь, курица», — женщина быстро скрылась на лестничной площадке. Настя даже обернулась ей в след, но потом быстро побежала в палату к Эле.

В дверях ее встретил отец.

— Пап, что случилось? — спросила она, увидев его хмурое лицо.

— Приходила Элина мать. Она все рассказала про Аню. С такой ненавистью, ты бы только знала… — вздохнул Зарипов.

— О нет, — Настя даже побледнела от ужаса. — Как Эля?

— Никак. Иди к ней, поддержи.

Настя посмотрела на отца — было видно, что он еле справляется с горем, постигшим их семью. А то, что Эля стала их семьей, она уже и не сомневалась.

Девушка прошла в палату и сразу же заметила сидящими возле кровати маму и Виктора Сергеевича. Эля рыдала на груди у отца, захлебываясь слезами. Эта картина просто разрывала ей душу. Настя тихо подошла к матери и присела на краешек кровати. Что сказать в такую минуту, она просто не знала. Да и нужны ли были слова вообще?

***

Настя весь день пробыла в больнице рядом с отцом Эли и своими родителями. Это, конечно, удивительно, но оба мужчины совершенно позабыли свою прежнюю вражду. То, как они оба вместе ходили курить на улицу, как оба пытались утешать что Элю, что Настю с Марией, показывало только одно — что они решительно настроены на то, чтобы забыть прежние обиды.

Вскоре после ухода Кристины в палату пришел врач и, видя состояние Эли, сделал ей укол успокоительного, после чего девушка уснула. Врач выпроводил всех в коридор и сурово всем высказал за то, что пациентка пережила такой сильный стресс.

Настя принесла стаканчик с кофе себе и маме и измученно присела рядом.

— Устала? — спросила она у матери. — Может поедешь домой отдохнуть немного и поспать?