Понять. Поверить. Простить. (СИ)

— Нет, Настенька, я побуду пока тут.

Они еще немного молча посидели, а потом Настя все-таки задала интересующий ее вопрос.

— Мам, а что со Стасом? Вы ему звонили?

Мария Алексеевна вздохнула.

— Папа со вчерашнего дня ему названивает, — и покачала головой, — мы не знаем, куда он пропал. Дядя Коля сказал, что он уехал в Штаты в командировку, вроде как длительную. Но связаться с ним тоже не может. Господи, я уже переживаю, как бы и с ним чего не случилось…

Настя обняла маму.

— Мам, ну не переживай, будем ему звонить. Я ему уже кучу писем по электронке отправила.

Настя сейчас испытывала сильное желание огреть брата чем-нибудь тяжелым по голове: ну разве можно вот так заставлять родителей переживать, хоть бы позвонил для приличия, сказал бы, что у него все хорошо.

— Настен, — вмешался в ее мысли голос матери, — что у тебя случилось?

— У меня? — все еще находясь в своих мыслях спросила девушка. — У меня все нормально.

— Не похоже. Ты какая-то очень уж задумчивая сегодня.

— Не, мамуль, тебе показалось. Я просто за Элю очень переживаю. И из-за Анюты расстроена.

— Настюш, ты же знаешь, что всегда можешь мне довериться. Это останется только между нами.

Настя улыбнулась и поцеловала мать в щеку.

— Да, мамуль, я знаю. Но у меня все нормально.

А про себя подумала: я сама во всем разберусь, не надо еще кого-то грузить своими проблемами.

Весь день Эля проспала, поэтому Виктор с Игорем отправили дам домой отдыхать.

— Мам, а можно я у вас переночую, — спросила Настя у самого выхода из больницы.

— Ты даже вопросов таких задавать не должна — это ведь и твой дом тоже. — И через небольшую паузу все же добавила. — У тебя точно все в порядке?

— Точно, мам, не переживай. Просто я сейчас одна с ума сойду от переживаний.

— Только давай по пути к Эле домой заедем — нужно какие-нибудь вещи ей с собой собрать и еще она просила взять какую-то тетрадь из шкафа.

На следующий день Настя была решительно настроена переговорить с Олегом. Но он, наверняка предвидев это, на весь день уехал с клиентами. Да и на другой день все повторилось. Настя злилась: мало того, что он ушел от нее, не потрудившись ничего объяснить, так теперь еще и избегает. Однако просто так сдаваться Настя не собиралась. Она нарочно оставалась допоздна в офисе: и даже не делала попыток поработать над документами — просто сидела и ждала, когда же Олег появится. Но Русецкий, против своего обыкновения, даже не приходил. Так продолжалось еще неделю. Настя порой совершенно не имела возможности даже просто подойти к нему, так как в связи с травмой Эли всю ее работу Олег с Настей вынуждены были поделить между собой, чтобы дела не остались зависшими.

В конце недели девушке все же удалось выловить Русецкого в его кабинете одного. Она принесла на подпись документы, а потом решила сразу же без обиняков задать мучивший ее вопрос.

— Олег, ты не думаешь, что нам нужно поговорить?

Олег отложил в сторону бумаги и поднял глаза на нее. Настя неотрывно следила за его реакцией, пытаясь угадать, что же скрывается за этими глазами. Но так и не смогла ничего в них прочитать. Он снова закрылся от нее, отстранился. И Настю это больно ранило.

— О чем ты хочешь поговорить? — отстраненно спросил он.

— О том, что между нами произошло. — Настя выжидающе стала смотреть на Русецкого.

Он сцепил руки в замок и поднес ко рту, о чем-то задумавшись, а затем тихо и неуверенно произнес:

— Знаешь, я все думал… Все не знал, как тебе это сказать… — Олег долго не мог найти нужных слов. — Я должен извиниться перед тобой. За ту ночь. Этого не должно было случиться, получается, что я воспользовался твоим положением…

— Каким положением? — стала выходить из себя Настя. — Там на Майорке ты мог воспользоваться моим положением. А в этот раз никто никого не принуждал, в отключке никто не был. Я тебя не понимаю: сначала ты проводишь со мной ночь, великолепную ночь, а наутро исчезаешь, даже не потрудившись что-либо объяснить. И всю неделю просто игнорируешь меня. Что мне думать, как это расценивать?

— Прости меня… Я просто перестал себя контролировать. Не знаю, что вообще на меня нашло в тот день.

Настя от обиды закусила губы и повернула голову в сторону, цепляясь взглядом за разные мелочи. Ей было больно слышать такие слова.

— Ты просто мною воспользовался, — пытаясь сдерживать свой голос, произнесла она наконец. — Олег, ты прекрасно понимаешь, как я к тебе отношусь…

— Настюш, — перебил ее Русецкий, — прости меня. Ну пожалуйста. — Он тяжело вздохнул. — Не может быть у нас с тобой каких-то отношений. Я не хочу тебя обманывать, правда. Лучше я сразу это скажу, чтобы не тешить тебя какими-то иллюзиями.

Настя тяжело сглотнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы — она всеми силами пыталась их сдержать, чтобы не показаться сейчас слабой.

— Я не понимаю. Нет, я никак не понимаю, — девушка даже встряхнула головой. — Почему? Или у тебя кто-то есть?

— Насть, я не хочу это обсуждать…