Понтий Пилат

Пойти донести на валютные спекуляции первосвященников непосредственно Пилату Иисус-де не мог: а вдруг Пилат в доле с первосвященниками? В таком случае тихо прийти — тихо пропасть. Для обеспечения безопасности нужен был скандал. Что «карьерист» Иисус и сделал, перевернув столы.

Но это не помогло. Единственное объяснение автор видит в том, что Пилат был, якобы, в тайной оппозиции к кесарю и хотел прибрать деньги себе — для подкупа легионеров и обретения власти, которая принесёт-де денег десятикратно больше. А потому, ради получения денег втайне, Пилат и был с первосвященниками в определённых отношениях. Именно в угоду им Пилат в конечном счёте якобы и распял ни в чём не повинного Иисуса. Ибо Распятие карьериста-скандалиста было условием получения Пилатом всей суммы или её части.

Как заявляется в статье, есть такому толкованию событий в древнем Иерусалиме и основание—«историческое свидетельство», приписываемое Иосифу Флавию. Правда, сам апокриф на языке подлинника не сохранился, есть только отличающийся от известного текста «Иудейской войны» древнерусский перевод этого утраченного варианта рукописи.

Здесь характерна сомнительность источника — когда хочется верить, то уверуешь во что угодно (созвучное сверхвождю эпохи). Но самое примечательное—«чистота» типа. Всё продаётся, всё покупается, за всем стоит продуманная интрига, суверенными людьми движет расчёт. В статье Иисус хотя прямо ничтожеством и не назван, но представляется обычным карьеристом; Иуда же — нечто близкое к совершенству; Пилат — бессовестный жестокий карьерист; о жене Пилата не упоминается вовсе.

Каждая из оценок не хаотична, не случайна, и поскольку они ни в коей мере не отражают действительности (а о тех событиях нам если что и известно, то только по текстам Евангелий), то отражают бытие самого автора — возможно, скрываемое. Вернее, отражают его отношение к вождю эпохи. Если добавить к приведённым оценкам автора то, что он, судя по знанию специальной терминологии, — экономист, то создаётся впечатление, что человек этот—«внутренник», который прямо или косвенно работает на одну из зарубежных фирм, выкачивающих из России деньги каким-то особенно беспринципным приёмом.

Вообще, «внутренническое» перетолковывание Писаний вовсе не новость и в наше время предназначено вытеснять традиционное (средневековое «внешническое») богословие. Например, то, что за Иисусом пошли толпы, «новаторы» объясняют тем, что Иисус предложил евреям некую новую схему движения денег, которая должна была евреев обогатить. Но через три года уверовавшие, которые попробовали жить по новым законам, обнищали — потому Его и предали на распятие.

Трагикомичность такого толкования для меня лично в том, что услышал я его впервые от человека, выдававшего себя за антисемита, с особенным ударением «возвещавшего» с кафедры, что страшны не столько жиды, сколько жидовствующие. Ещё он утверждал, что открыл теорию движения денег, следуя которой он, простой вертолётчик, сын простых рабочих, может освободить русский народ от еврейского ига. Всё дело-де в деньгах и законах. А потому надо всем подписать такую бумагу, такой своеобразный закон о движении денег, что все наследственные жулики окажутся перехитренными… Популярный, сами понимаете, человек. Горлопаны с комическими атрибутами антисемитизма, у которых откуда-то есть деньги на «общественное движение», снимают и тиражируют кассеты с его выступлениями. Особенно им нравится лозунг про жидовствующих. Так что «внутренники» могут спать спокойно. И даже жертвовать на это движение. Смеха ради.

Тошно порой жить на этом свете, господа!.. А обратился я к «внутренническому» взгляду по двум причинам:

— во-первых, потому, что в остальных главах я выявляю подноготную традиционного «внешнического» взгляда на Пилата (убил Христа из жестокости и из страха перед толпой и священниками), взгляда, ныне всё более и более книжного, поэтому у думающего читателя естественно возникнет вопрос: а каков взгляд на события Великой Пасхи рассуждающего «внутренника»?

— во-вторых, потому, что раз в «Понтии Пилате» поставлена задача воспроизвести события, достоверные на разных уровнях — не только духовном и психологическом, но и историческом, — то нельзя обойти ни организованную преступность «внутренников» в Иерусалимском Храме, ни отношения главарей этой мафии с дворцом римского ставленника.

Да, деньги через Храм проходили бешеные, на них, естественно, пытались наложить руку «внешники» — не только люди бандита Вараввы, но и других конкурирующих группировок, прокесаревых и антикесаревых. Соотношение численности группировок менялось в зависимости от силы некрополя стареющего Тиберия.