Понтийское царство

Оккупация в 73 г. Вифинии означала новую войну с Римом, к чему стремились обе стороны. Поначалу успех был у Митридата, к нему перешли города Вифинии и Мисии. Но когда римляне поручили командование Луцию Лицинию Лукуллу и Марку Аврелию Котте, инициатива перешла к ним. При осаде Кизика Митридат потерпел неудачу, затем он был разбит Лукуллом на море и на суше в битве при р. Риндакс. После этого М. Лициний Лукулл освободил от понтийского господства Левобережный Понт, Фракию, а его брат - Вифинию и Понт. Митридат вынужден был бежать в Армению, но Лукулл вторгся и в пределы владений Тиграна II. Это способствовало сохранению союза последнего с царем Понта. В результате противоречий, возникших в лагере римлян между войсками и командующим, Митридат совместно с Тиграном в 69/68 гг. сумел отвоевать свое родовое царство, но ненадолго. В 66 г. на Восток прибыл новый командующий римской армией Гней Помпей, которому удалось вытеснить Митридата VI сначала в Колхиду, а потом на Боспор. Отсюда Митридат хотел через причерноморские степи, собрав всех подвластных ему варваров, обрушиться на Подунавье, а затем на Рим. Но в результате восстания, вызванного ухудшением материального положения местных городов, он вынужден был капитулировать перед своим сыном Фарнаком и покончить собой в 63 г, до н. э. Так прекратило существование царство Понт, а Рим получил свободу действий на Востоке.

В оценках деятельности Митридата Евпатора до войны исследователи разделились: одни, следуя Т. Моммзену, считали его политику капитулянтской, нетвердой и непоследовательной, выдававшей слабость и проримскую позицию[38]. Другие полагали, что она с самого начала строилась на противоборстве с Римом[39]. Последнее ближе к истине и стало краеугольным камнем всей деятельности царя. Стремясь выступить объединителем земель своих предков, за что боролись его предшественники, Евпатор невольно стал сплачивающей силой всех греков, страдавших от произвола римских властей и их союзников. Продолжая филэллинскую политику отца, делая вид, что сохраняет дружбу к Риму, хотя на деле давно замыслил борьбу с ним, Митридат поощрял полисные привилегии не только в наследственных доменах Понтийской Каппадокии, Пафлагонии, Малой Армении, Колхиде и Боспорском царстве, но и в покоренных областях Западной Малой Азии. А это неизбежно заставляло его расширять полисное землевладение и его социальную базу. Выставляя себя спасителем эллинства, он строил политику на пропаганде любви ко всему греческому как в экономике, так и в религии и культуре. Этим он привлекал широкие слои в городах[40], делая их своей опорой в антиримской борьбе и склоняя к признанию себя законным воспреемником власти прежних наместников. Он провозгласил отмену долгов, освобождение рабов, перераспределение собственности в городах. Особенно широко эти меры применялись в первой половине 80-х годов до н. э. в момент наивысших успехов в Средиземноморье.

Однако власть Митридата в покоренных городах Азии была непрочной (Oros. VI.2.8), так как аристократия и зажиточные круги были недовольны мерами социального характера, проводимыми в интересах средних и малоимущих слоев, и назначением в города тиранов, боровшихся с аристократией. После неудач 87-85 гг. аристократия попыталась привлечь широкие слои горожан на свою сторону, что особенно наглядно показывает так называемый эфесский закон о долгах (OGIS. 338 = Syll.³, 742)[41]. В ответ Митридат объявил свободу греческим городам, дал гражданство метекам, отменил долги и предоставил свободу рабам. Эти меры коснулись и северопричерноморских полисов (Фанагория). Восстания в городах против господства понтийцев (Траллы, Смирна, Колофон, Сарды), сильная оппозиция его власти и проримские настроения (Адрамиттий, Афины, Делос, Хиос) заставляли царя прибегать к чрезвычайным мерам по укреплению своей власти. Среди них главным было усилить военно-административную систему управления, когда центр тяжести с полисного землевладения переносился на царское. Как следствие в окрестностях городов, пользовавшихся политическими привилегиями и некоторой автономией, стали появляться укрепления и военные колонии-катойкии и клерухии на царских землях из царских же воинов, посаженных на землю. Эпизод с хиосцами подтверждает данную тенденцию.