Читаем Понтийское царство полностью

С другой стороны, Митридат с самого начала поставил цель добиться возврата наследственных владений и тщательно готовился к борьбе с Римом. Для увеличения своего могущества он должен был усилить войско, а это можно было сделать привлечением различных категорий населения, многие из которых наделялись землей. Такая политика стала особенно актуальной в годы Митридатовых войн, когда повысилась роль гарнизонов царских воинов, разбросанных по всему царству и призванных сдерживать наступление врага на родовые владения царя. Не вызывает сомнений, что и на покоренных землях подобные поселения на царской земле также были необходимы, так как позволяли удерживать в повиновении местное население, противостоять сепаратистским настроениям в полисах. Поэтому создание военно-административной системы управления в покоренных землях явилось прямым следствием стремления царя предстать наследником Ахеменидов и Отанидов в Малой Азии.

Одной из причин поражения Митридата стало последовательное претворение в жизнь данной политики. Греки поняли, что под маской их друга и союзника скрывался обычный восточный деспот, который стремился установить свое господство за счет насаждения полуиранских порядков в лице сатрапов, тиранов и прочих ставленников из собственного окружения. А после перенесения Митридатом военных действий в Европу и вовсе стало очевидно, что на первый план выдвигаются не привлекательные идеи объединения наследственных земель под властью монарха-филэллина, а заурядное стремление к территориальным захватам. Это привело к некоторому разочарованию среди населения Малой Азии и спровоцировало еще большее усиление гнета со стороны Митридата, пытавшегося подавить такие опасные для него настроения укреплением царской власти на местах опорой на создаваемую им структуру военно-административного управления и царского землевладения, в которой полисные привилегии отодвигались на задний план. Таким образом прогреческая ипостась политики царя уступила место проиранской основе его власти, которая выразилась в усилении царского контроля над всеми землями в Понтийской державе. Все это способствовало поражению Митридата.


Часть III. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ПОНТИЙСКОМ ЦАРСТВЕ

Глава 1. ЦАРСКОЕ И ПОЛИСНОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ В ПОНТИЙСКОМ ЦАРСТВЕ

Проблема социально-экономических отношений в Понтийском царстве имеет большое значение. Отличительной особенностью Понтийского царства было сочетание древних традиций сельской общины, пережитков родоплеменных отношений, полисного землевладения. В политико-административном плане это вызвало к жизни громоздкую бюрократическо-управленчсскую систему, основанную на повсеместном подчинении царской власти и санкционированных ею правах автономии и самоуправления греческих городов.

Вопрос о землевладении в Понтийском царстве не получил освещения в научной литературе. Там констатировалось, что в отличие от соседней Вифинии в Понте городская жизнь развивалась слабо. Это привело к тому, что обширные земельные владения принадлежали царю, который одаривал своих друзей (φίλοι έταίροι), евнухов и царедворцев большими земельными доменами[1]. Большое значение имело также храмовое землевладение (см. ниже). Что касается местного населения, то оно, согласно мнению исследователей (М. И. Ростовцев, Д. Мёджи, Е. Ольсхаузен), обитало в деревнях-комах на царских землях или объединялось в союзы племен[2]. Все это дополнялось небольшими земельными участками жителей крупнейших греческих городов[3]. Структура землевладения и землепользования была основана на подчинении обширных доменов царской земли наместнику царя, который контролировал ближайшую округу, следя за окрестным местным населением посредством системы укрепленных поселений[4].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
АНТИ-Стариков
АНТИ-Стариков

Николай Стариков, который позиционирует себя в качестве писателя, публициста, экономиста и политического деятеля, в 2005-м написал свой первый программный труд «Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века». Позже, в развитие темы, была выпущена целая серия книг автора. Потом он организовал общественное движение «Профсоюз граждан России», выросшее в Партию Великое Отечество (ПВО).Петр Балаев, долгие годы проработавший замначальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, считает, что «продолжение активной жизни этого персонажа на политической арене неизбежно приведёт к компрометации всего патриотического движения».Автор, вступивший в полемику с Н. Стариковым, говорит: «Надеюсь, у меня получилось убедительно показать, что популярная среди сторонников лидера ПВО «правда» об Октябрьской революции 1917 года, как о результате англосаксонского заговора, является чепухой, выдуманной человеком, не только не знающим истории, но и не способным даже более-менее правдиво обосновать свою ложь». Какие аргументы приводит П. Балаев в доказательство своих слов — вы сможете узнать, прочитав его книгу.

Петр Григорьевич Балаев

Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное