Понтийское царство

Любопытно, что имя отца последнего царя Малой Армении Антипатра "Сисин" иранское и встречается преимущественно в Каппадокии[99] вместе с близким ему личным именем Σατας. На монетах IV в. с арамейскими надписями и символикой Синопы засвидетельствованы родственные имена Абд Сасан, Сисинна, Абдссн, которые принадлежали местным династам из рода каппадокийских Ариаратидов и Датама, имевших связи с Синопой[100] и считавшихся потомками Ахеменидов и Отана. Поэтому и властители Малой Армении могли считать себя потомками Отанидов и Ахеменидских царей, а их прямое родство с понтийскими Митридатидами давало им юридическое право завещать свое царство Понту. А это означает, что передача власти Митридату Евпатору происходила мирно путем завещания или усыновления его Антипатром с соблюдением династических наследственных традиций, выражавшихся в признании законным наследником власти в стране и преемником персидских царей.

При Ахeменидах Малая Армения вместе с Великой Арменией и частью Каппадокии входила в XIII сатрапию. До правления Кира большая часть Каппадокии находилась в составе Армении и управлялась армянскими правителями. Только при Кире она была выделена в самостоятельную III сатрапию. Что касается XIII сатрапии, которая именовалась Арменией, то в ее состав вошли земли по побережью Черного моря к востоку и западу от Трапезунта, населенные колхскими племенами (Xen. Anab. IV.8.22-24; V.2.1; Ps. - Arr. PPE. 15; Anonym. PPE. 49). Далее к востоку территория по побережью входила уже в XIX сатрапию, которую составляли земли мосхов, тибаренов, макронов, моссинойков, маров и колхов до р. Фасис[101]. При этом колхи обязаны были поставлять персидским царям воинские контингенты и выплачивать "дары" (Herod. III.97; VII.79). Вопреки мнению ряда ученых, что колхи в VI-V вв. до н. э. сохраняли независимость и "добровольно" платили персам дань[102], территория Колхиды до р. Риони все-таки входила в состав Персидской державы, поскольку "отец истории" говорит, что власть персов распространилась даже на соседей колхов "до Кавказских гор"[103]. Так что область расселения колхских и других менгрело-чанских племен подчинялась персидским наместникам отчасти XIII, большей же частью XIX сатрапий.

Считая себя потомками Отанидов и Ахеменидских правителей Ирана, цари Понта выступали преемниками их власти, в особенности последнего ахеменидского царя Дария III Кодоманна (см. выше) и под этим предлогом пытались установить собственное господство в ряде районов Анатолии. Поскольку Дарий III одно время являлся наместником в Армении (Diod. XVI.6.1), а Каппадокия и Армения (Малая) при Ахеменидах составляли одну сатрапию, то установление власти Митридатидов в Каппадокии и Малой Армении должно было происходить одновременно как в наследственных владениях предков[104]. Как известно, Митридат Евпатор стал полновластным правителем в Каппадокийском царстве в 101 г., когда посадил там в качестве царя своего сына Ариарата IX. Этим он хотел закрепить за собой соседнее государство в качестве наследственного домена (см. ниже). Вероятно, не будет преувеличением предположение, что одновременно или чуть ранее в состав его владений вошла и Малая Армения, присоединение которой к Понтийской державе делало власть Митридата VI в Каппадокии прочнее. К тому же со времен Фарнака политика Понта в Каппадокии была тесно взаимосвязана с политикой по отношению к Малой Армении. Так что признание Митридата законным правителем Каппадокии непременно подкреплялось законностью его власти и в Малой Армении как землях, подчинявшихся ранее предкам понтийских царей. Вот почему присоединение Малой Армении к Понту следует датировать рубежом II-I вв. до н. э.

Косвенно это подтверждается тем, что согласно практике наследования территорий понтийскими царями туда назначались сыновья в качестве верховных правителей. Не была исключением и Малая Армения, где царем стал Акафий (App. Mithr. 17; 18; 35; 41), один из самых старших сыновей Митридата. Он правил там до начала 80-х годов I в. Если бы эту область Митридат присоединил, как иногда полагают, в 114-112 гг., то он не смог бы назначить туда правителем сына, который в эти годы либо еще не родился, либо был совсем малолетним. Напротив, к началу I в. до н. э. Акафию было уже достаточно лет для того, чтобы стать правителем. Данный факт нельзя не принимать во внимание при установлении даты вхождения Малой Армении в державу Митридата Евпатора.