Пообещай мне счастье

Потребовалось некоторое время, чтобы получить результаты теста ДНК. И Олив делала все возможное, чтобы скоротать время, пока Гуннар не подтвердит то, что они оба уже знали. В то утро после завтрака она отправилась на разведку. Каждая комната в доме была выдержана в пастельных тонах. Но потом она открыла дверь в задней части дома и была ошеломлена буйством красок. Полки были уставлены игрушками, все еще в коробках, стопками настольных игр и банками с цветными конфетами.

- Что ты здесь делаешь? - Гуннар неслышно подошел сзади по мягкой ковровой дорожке.

Она повернулась к нему лицом, ее сердце учащенно колотилось.

- Я просто хотела осмотреться. Что это? - спросила она.

Его лицо стало жестким.

- Это мое хобби, - сказал он. - Началось с коллекционирования некоторых вещей, когда я был ребенком, и постепенно увлечение расширилось. У каждого миллиардера должно быть определенное количество вещей, которые не имеют никакого смысла. Я тоже не стал исключением.

- Три электромобиля? Ты довольно сдержан.

Она прошла дальше в комнату, ее руки коснулись игровой приставки.

- Ты играешь в них?

- Мне всегда не с кем было играть.

Она смотрела на него и чувствовала смешанную гамму эмоций. Он привез ее сюда, и угрожал ее бизнесу, и перевернул ее жизнь с ног на голову. И в то же время он был привычным, знакомым ей Гуннаром. Который околдовал ее, запутал и заставил желать того, чего, как она была уверена, у нее никогда не будет. Желать семьи и счастья. Гуннар раздражал ее и очаровывал в равной степени. Он был холодным, неприступным воином-викингом. Мужчиной, которого она жестоко обманула.

Только Гуннар целовал ее так неистово и страстно.

- Гуннар. Мы должны сыграть в игру. - Она взяла одну из коробок. Это была ее любимая стратегическая игра, в которой все сводилось к созданию империй с помощью пшеницы, овец и руды.

- Я полагаю, пока мы все еще ждем доктора…

По правде говоря, она просто отчаянно хотела провести с ним время. Гуннар взял игру из ее рук и вышел из комнаты, направляясь на кухню. Олив последовала за ним. Они сели за стол напротив друг друга, и это очень напомнило ей о тех временах, когда они соперничали в зале заседаний. Они разложили свои игровые карточки и выбрали свои фигуры.

- Ты должен бояться меня. Я хорошо владею собой в подобных играх, - сказала она.

И он улыбнулся ей. Впервые за долгое время.

- Бойся ты, я викинг.

Олив улыбнулась в ответ. Было что-то очень трогательное в этом моменте, в этой их невидимой связи. И она жалела, что они не могли сделать это раньше. Она хотела бы, чтобы они могли расти вместе. Она хотела, чтобы все могло быть по-другому.

Больше в жизни Олив не было никого, похожего на него. И она боялась, что, если не наладит отношения с Гуннаром, у нее вообще никого не будет.

- Я быстро завоевываю рынок овец, - похвастался он.

- Я не уверена, что это то, чем можно гордиться, - сказала Олив.

Гуннар улыбнулся, как и в те моменты, когда дарил ей кексы.

- Ты знаешь, что ты делал с кексом? - спросила она.

Он, казалось, не был смущен внезапным переходом к этой теме.

- Ты имеешь в виду, что я знал, что приручаю тебя? - Гуннар ухмыльнулся.

- Возможно. Знаешь, я никогда этого не понимала. А потом мы занялись сексом и все испортили.

- Да… Теперь я даже не знаю, как назвать наши отношения, - признался он.

И это был единственный ответ, который можно было получить. Действительно, их общение вышло за все возможные рамки. Они не были друзьями, но и врагами тоже не являлись. Соперники, но в некотором смысле союзники. Все стало напряженным и трудным из-за ее влечения к нему. Олив чувствовала такую сильную преданность своему отцу, но иногда сама не была уверена почему. Ее одолевало множество сомнений… Она понятия не имела, каково это - быть матерью. Получится ли у нее справиться с этой сложной ролью? Олив представляла, как могла бы выглядеть ее жизнь в будущем. И в эти моменты честности она осознавала, что Гуннар на самом деле был самым близким человеком в ее жизни.

- Ты прав, - сказала она, - наши отношения вообще трудно как-либо охарактеризовать.

Между ними возникло напряжение, и что она хотела сделать, так это сократить расстояние между ними и поцеловать его. Вернуть назад многое из того, что произошло за последние пару месяцев. Желала стереть гнев, который он испытывал к ней. Забыть о предательстве, виной которому была она сама.

- Ты был очень зол на меня?

- Ты не можешь причинить мне боль, Олив.

- И поэтому теперь ты не поверишь мне на слово, что ребенок твой.

- Просто играй в свою игру, Олив.

- Хорошо. Так скажи мне, мы когда-нибудь снова станем друзьями?

- Начнем с того, что мы никогда не были настоящими друзьями. - Он пожал плечами: - У меня нет друзей. У меня есть коллеги, есть любовницы.

- И ты намерен взять меня в жены. Я уже знаю, какими будут результаты. Что это значит? Будешь ли ты любить этого ребенка? Будешь ли ты когда-нибудь любить меня?

Олив чувствовала себя маленькой и испуганной, задавая этот вопрос, и не хотела знать, почему это так на нее подействовало. Выражение его лица вдруг стало холодным и отстраненным.