Пообещай мне счастье

- Я не говорю, что ты жил по-другому. Ты, пожалуй, единственный человек во всем мире, который точно понимает, каково это - жить только работой, собственным бизнесом. Для моего отца работа всегда была в приоритете.

- Я не думаю, что наши отцы очень похожи.

- А я думаю, что похожи. По сути. Конечно, они делали все по-своему, по крайней мере, в бизнесе у каждого была своя стратегия. Но… Ты так не думаешь? Я просто объясняю. Просто доверься мне и попытайся понять.

- Я не собираюсь тебя понимать.

- Ты разделял мои чувства, когда умер мой отец.

Гуннар, сложив ладони, явно нервничал, и эта его отстраненная поза напомнила ей о том, как он стоял в пентхаусе той ночью. Рассматривая ее, пока она снимала с себя одежду. Сейчас, когда он так зол и холоден, ее не влекло к нему. Но тогда желание было сумасшедшим. Ее влечение к нему всегда бросало вызов логике. Тот факт, что он был ее самым давним наваждением, сложно отрицать…

Олив не полюбила бы звезду бой-бэнда. Она не заинтересовалась бы спокойным и уравновешенным мужчиной. Ее учили быть напористой, безжалостной и целеустремленной, и более мягкий партнер просто никогда не привлек бы ее внимания.

И Олив была беременна от этого человека. Мир изменился. У нее действительно не было пока времени обдумать все это. Она на самом деле не представляла, что это значит - иметь ребенка. Неужели она действительно собиралась оставлять малыша в офисе, в то время как сама бы присутствовала на важных переговорах? Она знала, как быть генеральным директором. По крайней мере, к этой роли ее готовили всю жизнь. Она хотела хоть на мгновение познать, каково это - быть любовницей. Потому что это интриговало. Но Олив так и не удалось принять свою женственность.

Теперь Олив предстоит воспитывать малыша, а у нее даже не было матери, она понятия не имела, как ею быть. О себе Олив знала только то, что хороша в работе. Что она будет делать с маленьким ребенком?!

Как она могла так нелепо забеременеть, ведь она никогда не думала о материнстве? Главное, теперь у нее не было права дать малышу такую же жизнь, какая была у нее. От некоторых воспоминаний про это одинокое и в какой-то степени суровое детство у Олив до сих пор перехватывало горло. Она знала свой офис. Угловой офис с потрясающим видом, и у нее, безусловно, имелось достаточно денег и активов, чтобы позаботиться о своих основных потребностях. Но у нее не было друзей, она официально не встречалась ни с одним мужчиной…

И при этом Гуннар хотел жениться на ней.

- С тобой все в порядке?

Олив бросила на Гуннара свой самый убийственный взгляд. Отрепетированный взгляд генерального директора.

- Нет. Мне нехорошо. Я беременна. Какие у тебя планы относительно ребенка?

Он внимательно посмотрел на нее:

- Малыш станет моим наследником. Твоя рабочая нагрузка будет резко сокращена в качестве действующего номинального руководителя компании, за которую я теперь буду отвечать.

- Как ты можешь… Как ты смеешь. Это не твоя компания. Ты не строил ее, не знал так хорошо, как я! Ты все время стремился лишь к вечеринкам и сексу.

- Ты мне завидуешь?

- Ты мужчина, и люди не против, если ты спишь с кем попало, но скажи мне, с кем должна спать я? Возможно, тебе удобнее провести ночь с пустоголовой моделью, но я не могу уважать мужчину, который не так умен, как я. Который не так целеустремлен, как я. И если не могу уважать мужчину, я не хочу с ним спать. Женщины рискуют, отдаваясь малознакомым мужчинам.

- И именно поэтому ты так долго была девственницей?

- Да, поэтому.

Соврать было легче, чем признать, что Гуннар был единственным мужчиной, которого она когда-либо хотела.

- Мы скоро увидим, правда ли это.

- Правда. Ты мне льстишь, думая, что под моими окнами проходил парад любовников.

- Образ чрезвычайно яркий. Но, с другой стороны, ты всегда умела подбирать яркие сравнения и метафоры. Что ж, я с нетерпением жду новостей от доктора. Посмотрим, каков будет его ответ.

Глава 9

Когда пришел доктор, Олив выскочила из своей комнаты в свитере цвета верблюжьей шерсти и свободных белых брюках. Она выглядела спокойной и расслабленной, ее темные волосы были распущены, и локоны свободно ниспадали на плечи. Олив заметно отличалась от женщины в черной униформе, в которой обычно была. Она, казалось, не имела ничего общего со своим привычным образом.

- Я вижу, ты помолодела, - высокомерно заметил Гуннар.

- Я никогда не считала нужным одеваться ради одобрения других, и убрать мой любимый черный - глупо, - огрызнулась Олив.

Все равно она была красива. Хотя он этого и не говорил. Ему следовало бы относиться к ней с большим презрением. Он тоже сдал кровь, чтобы установить отцовство. Олив, бледная и молчаливая после взятия крови, свернулась калачиком на одном из его белых диванов, с которого через большое панорамное окно открывался вид на долину внизу.

- Я устала, - сказала она.

- Заметно. И как в таком состоянии ты хотела реализовать контракт? Возможно, тебе нужна помощь. Возможно, если я заполучу «Эмбиент», это только пойдет тебе на пользу.