Пообещай мне счастье

- Мне нужен был контракт, - сказала Олив Гуннару, - этого хотел мой отец. Контракт прописан в портфолио как самая важная вещь, над которой он работал. Но цель не была достигнута. Я не знала, как прийти к ней быстро. Не придумала никакого реального плана. Но если я не смогу этого добиться, Гуннар, то руководить компанией мне вовсе ни к чему. - Признание заставило ее почувствовать стыд. - Я обманула тебя, чтобы получить контракт. В память об отце. - Она сжала руки в кулаки. - Это было единственное, чего он хотел от меня, Гуннар, но я не оправдала его ожиданий. Теперь шанс упущен. Я унизилась, наплевала на мораль, и все оказалось зря.

- Вполне могу тебя понять, - кивнул Гуннар, - а где в этом коварном плане место для нашего страстного свидания?

Олив покачала головой:

- Я действительно тебя хотела. Даже представить не можешь, как часто я мечтала о тебе. Я позволила себе слабость, думая, что самое сильное желание - неудовлетворенное, и допустила ошибку. Я не идеальна. Я не знаю, как все делать правильно. Я старалась изо всех сил поступать так, как отец, и иногда я думаю, что у меня получается лучше, чем у него, а иногда становится очевидно, что я понятия не имею, что делаю. Но я хотела получить этот контракт. Хотя недотягивала по всем направлениям.

Олив наблюдала за лицом Гуннара, пытаясь понять, о чем он думал, что чувствовал.

- Сделай анализ крови. Я теперь не верю тебе на слово. Ты двулична.

- Что я выиграю, солгав сейчас? Я все испортила. Я читаю любовные романы про викингов и фантазирую о том, как ты уносишь меня и живешь со мной. Я отвечаю за компанию отца, я училась всю жизнь, чтобы стать хорошим руководителем, и сейчас я чувствую себя никчемной. Все, чего я хотела, - чтобы отец гордился мной, но он умер. Он умер, и у меня не было возможности доказать ему, что я достойна, и я тоже все испортила, и теперь я беременна, и да, я солгала тебе. Я хитрила с контрактом, лгала о том, что была с другими мужчинами, но я так старалась защитить себя, а теперь не могу этого сделать… зачем мне продолжать лгать?

Олив съежилась под испепеляющим взглядом Гуннара. И обнаружила, что ненавидит саму себя, что заслужила его презрение. Что она воспользовалась его доверием. Почему? Почему она испытывала к нему такие противоречивые чувства?

Гуннар ничего не сказал. Его, казалось, не тронуло то, как она только что полностью обнажила перед ним душу, и это заставило ее напрячься.

- Тебе нужно забрать у меня все, Гуннар, так?

Олив всегда знала, что Гуннар обладает стальным характером, но он часто приносил ей кексы, и иногда ей казалось, что он был ее другом в такой же степени, как и врагом. Других близких людей у нее не было. Но он совсем не такой, каким она его себе представляла. Она думала, что твердость и неуживчивость натуры уступит место чему-то другому, потому что чувствовала своего рода связь с ним. Но было ясно, и теперь он дал понять, что испытывал к ней совершенно другие чувства. Может быть, ему тоже хотелось секса с ней, но на серьезные отношения он явно не способен.

Олив предположила, что в этом и была проблема. Если фантазируешь о сильных, доминирующих мужчинах, которые заставляют тебя чувствовать себя маленькой и беззащитной, придется принять их такими, какие они есть на самом деле. Оказалось, что Гуннар просто мстительный подонок. Только… Он не просто мстил. Все происходило спокойно и размеренно. Как будто она была ребенком, и он ее наказывал. Заставил ее почувствовать стыд и растерянность.

- Гуннар, я…

- Ты… что? Ты сильно недооценила меня. Ты думала, что, поскольку выиграла несколько контрактов, когда мы встречались лицом к лицу, знаешь меня. Но это не так, Олив. Ты меня не знаешь. Ты не представляешь, что я думал о тебе раньше и как все изменилось сейчас. И теперь ты должна столкнуться с последствиями своих собственных действий.

- Ты ведешь себя так, как будто работа не была частью всей моей жизни. Ты думаешь, мой отец был снисходителен ко мне?

Олив любила своего отца. Она чувствовала себя очень глупо, словно полностью все испортила. Она привыкла считать, что все хорошо организовано, каждый риск просчитан. И Олив была настолько убеждена в собственной непогрешимости, что решилась на корпоративный шпионаж. Решилась переспать с Гуннаром, дабы избавиться от наваждения. Возможно, худшее, чему научил ее отец, - доверять собственному разуму.

- Мой папа ожидал, что к двадцати двум годам я стану генеральным директором, он всегда ориентировался на свои достижения. У него было больше времени, чтобы стать профессионалом в том, что делал, но он хотел, чтобы я пришла в эту компанию, которую он создал, и вникла в суть. У меня никогда не было другого пути и другого выбора. Я любила его, он любил меня по-своему, я знаю, что любил. И все, что у меня осталось, - «Эмбиент». Я должна управлять, только так я смогу доказать преданность отцу.

- Ну да, а у меня была масса жизненных вариантов, - произнес Гуннар сухо, хотя его лицо выражало заботу и участливость.