Поп

— Матушка Алевтина добрая, но суровая, — сказал Саша.

— И справедливая, — добавил Витя.

— А этот мальчик у нас латышок, — сказал отец Александр. — Его зовут Витас. Но мы его окрестим в православную веру, и он у нас будет Виталий. Правильно? Можно было бы и Виктором, но у нас уже один Виктор есть. Вот он. Знакомьтесь, деточки, все друг с другом, располагайтесь. Матушка вас сейчас покормит всех, а я пока пойду по селу пройдусь.

И он отправился по Закатам. Время близилось к вечеру.

К первым, естественно, отец Александр пришёл к Торопцевым. Николай Николаевич и Васса Петровна подумали, пошушукались между собой и согласились взять одного ребёнка, сразу же вдвоём отправились в дом к батюшке.

— Советую вам взять Диму, — говорил отец Александр. — Очень серьёзный молодой человек. Самый старший, ему уже десять.

Познакомившись, Торопцевы согласились взять к себе этого Диму. И они ему понравились. Видно было, что почему-то он так и не доверяет седобородому и седовласому «дедушке». Собрались уж было уходить, как вдруг Васса Петровна расчувствовалась до того, что решила взять и Олю:

— Коль! Давай ещё вот эту девочку возьмём. Смотри, какая хорошая, жалобная!

— Я сам хотел тебе предложить двоих взять, да не решался, — обрадовался Николай Николаевич.

Отец Александр ликовал. Теперь, даже если не возьмут других детей, все-таки не шестеро, а четверо добавятся. Не такая кровопролитная битва с матушкой предстоит. Но он сходил к супругам Чеховым, которые в последнее время особенно приякорились к Церкви, и те тоже согласились взять. Сергей Петрович Чехов, войдя в батюшкин дом, весело и громко объявил:

— Ну, кто из вас ко мне жить пойдёт?

— Я! — первым громко крикнул Павлик.

— Ну, значит, так тому и быть! Как тебя величать?

— Павел Крамолин.

— Ну, пошли, Павел Крамолин, со мною.

Галю забрал учитель Сергей Иванович Комаринский.

Жене его Бог детей не дал, и они уже начали подумывать о том, чтобы взять со стороны.

— Мне самому жалко расставаться с этой девочкой, сказал батюшка. — Но, как говорится, бьют — беги, дают — бери, а берут — давай. Иди, Галочка, жить к Сергею Ивановичу. Это золотой души человек. Что говорить — учитель! Хочешь быть дочкой учителя?

— Хочу, — согласилась Галя.

— Но впредь, маленькая, когда будешь креститься, то не говори: неистовый Господь Иисус Христос, говори: истинный. Запомни. Ладно?

Дорофеевы тоже согласились взять одного ребёнка, но у них ничего не получилось. Отец Александр хотел отдать им Витаса, но латышок вдруг разревелся и никуда идти не захотел.

— Берите тогда девочку. — Матушка кивнула на Лену. Тут и Лена заплакала:

— А дедушка обеща-а-а-а-а-ал!

— Ох ты, Боже мой! — вздохнул отец Александр. — Ну что тут поделаешь? И впрямь, обещал. Уж простите, пускай Витас и Леночка у нас остаются.

— Пускай! Пускай! Пускай! — в один голос завопили другие дети — Саша и Миша, Витя и Людочка, Коля и Ева.

— Как хотите, — сердито махнула тряпкой матушка Алевтина. — Хорошо хоть, этих обшивать не надо.

Дети и впрямь ещё в Риге были добротно одеты во всё если и не новенькое, то в хорошем состоянии. Где-то митрополит Сергий раздобыл много детской одежды для маленьких саласпилсцев.

И весь оставшийся вечер отец Александр беседовал с прежними и новыми своими приёмышами о том о сём, о церковном и не церковном, а главное — о хорошем, потому что плохого маленькие узники Саласпилса успели в своей жизнюшке хлебнуть много.

— Ну вот, — прощаясь перед сном, говорил батюшка. Дал мне Бог ещё двоих детушек.

А ложась спать, придумал даже такую песенку, которую и напевал себе под нос весело:

— Вы, попята, как опята, вылезли на мне. Вы, попята, как опята, на старом пне.

Потом сказал матушке:

— Заморочила ты мне, Аля, голову с этими детьми! И забыл главное-то сказать. Счастье какое! На Москве Патриарха выбрали!

— Да ну!

— Высокопреосвященнейший митрополит Сергий Страгородский стал святейшим Патриархом Московским и всея Руси!

— И вправду счастье какое, Сашенька!

— А ещё важное: летом под Курском Красная Армия сильнейше разгромила немецкую.

— Что ж она всё громит и громит каждый год, а никак не догромит? Под Москвой громила, под Сталинградом громила, теперь под Курском громила, а немец всё тут как тут!

— Наполеона тоже у Бородина били. А потом Москву отдали, а потом сколько ещё сражений было. А Гитлер намного сильней Наполеона. Может, ещё и у нас тут под Псковом битва будет, кто её, войну, знает.

— Не приведи Боже! Куда ж тогда мы с такой оравой ребятишек?

97.

Алексей Луготинцев за три дня лесами без приключений добрался до партизанской республики, расположенной к востоку от Гдова. Отправился на доклад к командующему партизанским соединением, из которого ныне была создана целая бригада: