Поп и работник

Димка попробовал дирижировать дальше, но хор все равно распался, служба остановилась. Татьяна высунулась из-за хоругви и погрозила Лешке кулаком. Из левой двери алтаря не вовремя высунулся озадаченный отец Валерий. Петров бил клюкой в пол. Лешка оторопел, заозирался...

- Господи, прости меня,- затравленно поводя глазами по сторонам, прошелестел он. Потом рванулся, стуча сапогами, к магнитофону, включил, отмотал пленку назад и переключил на прос-лушивание: по его меняющемуся в ужасе лицу было видно, что магнитофон записал кощунство.

Лешка стянул наушники и, опустив голову, обреченно поплелся в алтарь. В приоткрытую дверь алтаря было видно, как Лешка бухнулся перед батюшкой на колени. Вышел он из алтаря поникший и до конца службы стоял перед своим аналоем, опустив руки по швам.

Служба кончилась. Батюшка щелкнул в алтаре выключателем - паникадило погасло. Шура носилась по храму, задувая лампадки. Димка вкруговую прикладывался к иконам.

Из алтаря вышел отец Валерий без облачения, в одном подряснике, накинув на плечи драповое полупальто, и быстро зашагал к выходу. За ним потянулись немногочисленные сегодня прихожане.

Певчие кучкой, переговариваясь, шли к выходу. В притворе Лешка преградил им дорогу. Татьяна хотела обойти его. Лешка, глядя в каменный пол, еле слышно произнес:

- Простите, братия, бес попутал.

- Бог простит,- кивнул Димка, и певчие направились к выходу.

Бабкин задержался у Никольского алтаря, выковырнул все огарки из лепестков. Несколько лепестков расшатались. Бабкин приподнял канун тяжеленную бронзовую доску - и попытался с испода подтянуть гайки. Одной рукой не получалось. Хромов шел позади всех и, заметив как Бабкин мается с гайкой, шагнул помочь.

- Пассатижами надо,- пробормотал Бабкин.

- Не надо,- сказал Хромов и, прихватив гайку, туго ее затянул.

Подтянув все гайки, Хромов с Бабкиным вышли из церкви. Певчие и прихожане уже разош-лись, а батюшка все еще стоял на паперти.

- У вас какая болезнь, простите? - спросил он Хромова.

Вместо ответа Хромов закашлялся.

- И давно это у вас?

- Полгода.

- Понятно-понятно,- закивал отец Валерий.- А вы где работаете, если не секрет?

Хромов совсем увяз в кашле.

Бабкин стоял рядом с ними, и ему было неудобно за батюшку. Сейчас приставать будет к больному, чтоб машину помог достать. А какой он доставала? В Москве живет, а ходит в старой телогрейке. Хотя машина батюшке, конечно, нужна, без машины ему никак. Сколько раз Бабкин сам видел: батюшка стоял на шоссе, голосовал, руку поднимал, а никто не останавливался. Хотя все вокруг знают, что поп. Все равно не останавливаются.

Отец Валерий приложил ладонь козырьком к глазам.

- Машина вроде?.. Кого это еще на ночь глядя?..

И действительно: приближающиеся фары полоснули по церковному двору, высветили разбредающихся за оградой старух, Петрова и уставились в церковные двери.

Из машины выскочил Толян, отворил ворота.

Хромов осёк свой кашель, мягко отпрянул от священника и, скрипнув зубами, исчез в темноте, едва зацепленный назойливым светом фар. Бабкин явственно услышал оставшийся от него на паперти свистящий шепот: "С-суки".

Машина въехала в церковный двор.

- Что случилось? - крикнул отец Валерий, спускаясь с паперти.

- "Скорую" пригнал,- сказал Толян.- Хозяйка велела. Асма у ней.- И, обернувшись к Бабкину, потише спросил: - А чего новенький слинял? Прям с паперти?

Бабкин пожал плечами.

- Убежал, значит,- задумчиво произнес Толян.- Это хорошо.

- Чего хорошо? - не понял Бабкин.

- Да так,- махнул рукой Толян,- не бери в голову.- И крикнул женщине в белом халате, направившейся к трапезной: - Не туда! Она в сторожке!

Вера Ивановна сидела на своей продавленной кровати с железными шишечками, опустив ноги в таз с водой и упершись ладонями в колени. От воды шел пар, голову она свесила вниз, костлявые плечи задрались. С уроненных вниз жиденьких волос в таз падал пот. Она сипела на одной ноте.

- Душится,- стоя в дверях, сказал Толян.

Женщина в халате на свету оказалась акушеркой из Кошелева.

- Это я даже делать ничего не буду,- она растерянно развела руками.- В больницу!

Вера Ивановна подняла бордовое лицо, хотела что-то сказать в промежутке между сипами, но не смогла, опять стала давиться, будто ее рвало.

В сторожку, расталкивая всех, просунулся Димка-регент.

- Опять!.. Нин, у тебя в тачке баллон кислородный есть? - Он присел над скоропомощным ящиком с лекарствами.- Не слышишь? Кислород есть?

- Кислороду ему! - огрызнулась акушерка.- А пару пердячьего не хочешь? Не дают ни хрена, кроме горчичников! Лимита нету.

Димка раздраженно хлопнул крышкой ящика.

- Ни лазикса, ни коргликона,- сквозь зубы прошипел он.- В больницу надо.

- Давай, давай, Вера, не упрямься! Поедем! - нетерпеливо сказала акушерка.- Катерина Ивановна! Где Катя?

- У ней смена,- сказал Толян.

- Батюшка,- обернувшись, позвала акушерка.- Повлияйте. Не хочет в больницу!