Pop-принцесса

Превращение пятое: школа. Если тебе нет восемнадцати и ты работаешь в шоу-бизнесе, по закону ты должна проводить какое-то время на занятиях в школе или с репетитором. Но, к счастью всех поп-принцесс мира, в законодательстве есть лазейка, а именно: можно официально бросить школу. Если тебе нужен аттестат зрелости, можешь, конечно, учиться, но теперь ты профессионально работаешь, и никто в музыкальном мире не спросит, закончила ты среднюю школу или нет. Ты будешь без конца репетировать, выступать, давать интервью, менять прически и макияж. Постарайся не обращать внимания на грустное, разочарованное лицо папы, когда мама в его присутствии подпишет документы. Ты заключила выгодный контракт со студией грамзаписи, который озолотит тебя, если твой альбом попадет в чарты. На лице папы будет написано, что, несмотря на свалившийся на голову успех, он считает, что ты человек, потерянный для общества, двоечница, которую выгнали из школы.

Не обращай внимания.

До скорой встречи в Нью-Йорке!

Счастливо, лапа моя.

Кайла».

ВОСЕМНАДЦАТЬ

Первая песня, которую я записала, называлась «Попсовый бабл-гам». В ней пелось о том, как двое целуются, жвачка девчонки попадает парню в рот и они влюбляются друг в друга. По-моему, довольно глупая песня, с таким припевом:

Пожуй жвачку, пузырь надуй!
Я люблю жвачку, лижи, соси и жуй.

Можете себе представить, как потом все эти религиозные фанатики пытались запретить песню, хотя речь шла всего лишь о жвачке. Глупая была песня, но классически сладкозвучная и прилипчивая. Из тех песен, вроде «Макарены» или «Ламбады», которые потом дети поколение за поколением слушают и поют.

За три месяца, прошедшие с прослушивания в «Поп-лайф рекордз» в декабре, я записала «Попсовый бабл-гам» — хит, который должен был разойтись как дебютный сингл, и к лету готовила уже полноценный альбом.

Мы с мамой жили в однокомнатной квартире на Манхэттене, которая принадлежала звукозаписывающей компании. Я спала на надувном матрасе на полу между столом и стеной с облупленной краской, а мама — на диване-кровати, который занимал полквартиры, когда его раскладывали. Каждые выходные мама ездила в Девон порт, а я старалась составлять график занятий так, чтобы у меня совсем не оставалось времени на поездки домой. Папа сначала категорически протестовал против подписания контракта, но вскоре после этого заявления из школы прислали отчет о моей успеваемости: сплошные тройки и двойки. Мне все-таки удалось напоследок получить первое место среда заядлых двоечников — так держать!

— Ты только что зарезала меня без ножа, — сказал папа, но разрешил маме подписать документы об уходе из школы.

Даже он не мог отрицать, что Девонпорт обернулся для меня катастрофой, что мне никогда не быть отличницей, представительницей золотой американской молодежи — такой, как Лаки.

Мне удалось бежать из Девонпорта и из дома с привидениями. Каждый день, когда я бороздила улицы Нью-Йорка, впитывала шум голосов людей и машин, ощущала возбуждение и опасность и всю эту бурлящую, живущую своей жизнью массу, я мысленно благодарила Тига за то, что он нашел меня в «ДК», благодарила Лаки за то, что она завещала мне свою мечту.

Каждый день, когда я пела или танцевала, я была рада, что мне больше никогда не придется бродить по коридорам девонпортской средней школы. Поначалу меня не очень вдохновляла мысль о том, чтобы стать поп-принцессой, но, если это означало бросить школу и навсегда распрощаться с Девонпортом, я была двумя руками «за».

В своем неуемном стремлении сбежать с Кейп-Кода я и не предполагала, что в жизни профессиональных исполнителей существует и другая сторона медали: работа, работа и еще раз работа. Тиг и «Поп-лайф рекордз» расписали мое время по минутам. Каждый день я проходила подготовку в поп-принцессы: занятия вокалом с настоящим оперным певцом; персональные уроки танцев с бродвейским танцором, который занимался хореографической постановкой видеоклипов суперзвезд; постановка дикции у преподавателя сценической речи, который дублировал некоторых очень известных актеров с Бродвея; болтовня с менеджерами радиостанций и специалистами по связям с общественностью; походы по магазинам со стилистом; а также регулярное посещение роскошных салонов красоты для консультаций с визажистом и парикмахером, нанесения масок на лицо, депиляции воском, отбеливания зубов и всего остального — все необходимое чтобы превратить меня в очередного поп-идола тинейджеров, в очередную Кайлу. Со стороны — просто блеск. И на самом деле все было супер, но безумно утомительно.

Каждый день, возвращаясь домой в десять вечера, я видела маму, развалившуюся на разобранном диване, — она смотрела повторы «Закона и порядка» и ела печенье.

— Ты записала «Южный берег»? — спрашивала я ее.