Попаданец для драконши (СИ)

- Придурок, - закусив заусенец, сказала она. - Ругает Ганса за то, что он - торопыга, а сам... сам отдал все, чтобы решить проблему, на решение которой просто требовалось время. Времени у меня еще много, а вот друг был в то время всего один...

- Ну, зато маски я нигде не вижу, - улыбнулся ей я. - Во всем есть свои плюсы.

Ласла как-то странно смутилась и заявила:

- Да, я больше не страшная драконша. И... мда, бедный Эллиот.

- Что, ему пришлось отдуваться за все четыре года, что ты отказывала себе в любви? - хитро улыбнулся ей я.

- Что-то вроде того, - весело ответила королева.

От этих слов у меня сильно потеплело на душе.

- Ты рада? - спросил я у нее.

Королева тяжело вздохнула, глянула на мои костыли, валяющиеся на полу и покачала головой. Лицо ее сделалось грустным, глаза заблестели, губы - задрожали.

- Нет... - покачала головой она. - Вчера была... но сейчас... свет, Влад, почему же все так закончилось...

И, к моему удивлению, она вдруг закрыла лицо руками и... заплакала. Беззвучно, только шмыгая носом и трясясь всем телом.

Я опешил, не ожидая такой реакции от нее. Опешил, но тут же собрался и, обняв сестру, погладил ее по спине. В конце-то концов какая разница, что там со мной. Я могу худо-бедно ходить и мне больше совершенно нечем заняться. Приключения закончились и я стоял на пороге какой-то новой, совершенно иной жизни без зримой цели в конце, в окружении дорогих мне людей.

И мне это ощущение нравилось, мрак их всех забери! Такие перспективы!

И пусть мне светило до конца своих дней просидеть в инвалидном кресле, но... разве это не достойная плата за такую замечательную жизнь?

Эпилог

В храме Тьмы-птицы было темно, прохладно и как-то жутковато. Жрицы провели меня внутрь помещения, по форме напоминающего чуть усеченное снизу яйцо, и усадили в самый центр, прямо на пол. Когда мы вошли, впустив в помещение жару и яркий солнечный свет, то я к своему удивлению заметил на полу толстый слой пыли а на потолке - тенета паутины. Казалось, что сюда давно никто не заходил, хотя храм стоял открытым, его двери не запирались даже на ночь. Ну а что, красть в святилище было нечего - помещение оказалось совершенно пустым, а жрицы жили в отдельной постройке и заходили сюда только, как они сами выразились, в крайних случаях.

Оставив меня в центре напольной мозаики, изображавшей свернувшуюся в клубок словно кот птицу, девушки в черном ушли и плотно закрыли за собой дверь.

Удобно устроиться не получилось. Пол был прохладным, но приятным после жара горячего дня. Потому, не долго думая и не особо заботясь об одежде - отстирается, куда она денется - я лег, свернувшись комочком как мозаика-птица и, помявшись, заговорил.

- Ну... здравствуй, Тьма.

Тьма ответила мне молчание. Я замолчал и невольно прислушался.

Здесь, на Кете, молились только нескольким богам - Василиску, Сове, Виверне. С двумя же матерями птицами, которым, по легенде, снился этот мир и все, что в нем происходило, было принято разговаривать. Этим я и пытался заняться, но по первому разу вытянуть из себя разговор с незримым и, возможно, даже не слушающим тебя собеседником оказалось не легкой задачкой. Впрочем, раз был все же второй.

- Вчера я приходил поговорить с твоей сестрой, - сказал я, закрыв глаза. - Надеюсь, это ничего, что я - чужак? Просто... я уже достаточно долго здесь прожил. А вы, местные боги, не то что наш. Наш-то давно нас, кажется, бросил и не показывается. Мы даже не знаем точно, был ли он или не было его...

Понимая, что отвлекся, я с тяжелым вздохом лег на спину, раскинув руки. Надо было начинать говорить то, что положено... но меня почему-то несло совсем в другую сторону.

- Знаешь, я до сих пор не могу выбить из головы глупую мысль о том, что пришел поклоняться дьяволу, - фыркнул я. - Никак у меня в голове не может уложиться тот факт, что ты - нечто другое, Темная Птица. Мне сказали, что я должен рассказывать твоей светлой сестре о том, какие плохие вещи я сделал, чтобы она меня простила. Тебе же я пришел рассказать о хороших своих делах, чтобы ты меня не забрала после смерти в свое царство. Но я маг... и, пожалуй, я не достанусь после смерти ни тьме, не свету. Однако я все равно хотел прийти и рассказать тебе что-нибудь хорошее...

Я закусил губу. Темнота будто сгустилась, от пыли щекотало в носу. Глаза отчего-то щипало...

- Вчера я много чего рассказал в храме твоей сестры... - продолжил я, и губы у меня задрожали. - Я... говорил, говорил и говорил обо всех своих грешках. Их так много накопилось за всю мою жизнь. А ночью я лежал и думал, что скажу здесь. И понял, что сказать-то мне нечего. Ну что я сделал хорошего на самом деле? Спас Ласлу? Но это сделал не я, а Эрик, я лишь шел по намеченному магом плану. Помог ученым? Но у меня не было на это ни денег, ни влияния, к тому же все организовали за меня. Избавился от синей птицы? Но у меня тогда и выбора другого не было. Про Арлейв я вообще молчу...

Закрыв глаза, я немного отдышался.