Попаданец наоборот. С Гражданской войны на Великую Отечественную

 Истомин открыл глаза. Тот же вагон санитарного поезда, ритмичный перестук колёс, окна чуть посветлели. Значит, рассвет, часов пять утра. Но что это было Сон Какой странный. Хотя нет, почему странный Всё вполне объяснимо. Он видел Олю в палате госпиталя, а, засыпая, думал о ней. Очень хотел увидеть, вот она ему и приснилась. Но тогда причём здесь этот ночной полёт со всеми географическими подробностями и дикий вопль её соседки по палате Это-то какое отношение к его желанию увидеть Олю во сне имеет Вот и выходит, живая Оленька, и даже, скорее всего, раненая не тяжело. А что до всего случившегося, так ведь близкие люди могут чувствовать и найти друг друга на расстоянии. Если, конечно, захотят очень. Одно плохо Оля его самого может погибшим считать. Знать бы адрес госпиталя, куда её увезли, хотя… Истомин постарался прокрутить в памяти ночное путешествие. Вдруг какие важные детали всплывут, по которым можно будет название города и адрес госпиталя определить. Без толку. Во-первых, было довольно темно, ведь при свете даже полной луны многого не разглядишь, во-вторых, он же не лётчик, чтобы ориентироваться с воздуха. Ну а в-третьих, ему вообще не до наблюдений географических подробностей местности на предмет их будущей идентификации, где это всё находится, было. Вот если ещё раз увидит, то узнает тут или не тут, а так… Единственное, что можно было с уверенностью сказать, что это абсолютно точно не Кавказ, ведь он летел на восток и, скорее всего, не Сибирь. Там леса и горы более высокие, а здесь была равнина и сразу горная цепь. Похоже на Урал, точнее на Южный Урал, где он был два, ну или двадцать три года назад, перед тем как присоединиться к армии генерала Каппеля и совершить путешествие во времени. Оля, кстати, из тех мест. А впрочем, что это даёт Даже если предположить, что тот город действительно находится на Урале и даже на Южном Урале, то и тогда поиск иголки в стоге сена. «Нет, несерьёзно всё это», – решил Истомин. Родителям Оленьки письмо писать надо. Тут-то, слава богу, адрес известен. Рассказать им всё как есть, ну, а уж они его письмо Оле перешлют. Долго, правда, получится, но тут уж, как говорится, без вариантов. А теперь лучше опять уснуть, потому что, во-первых, ещё слишком рано, а во-вторых, кто сказал, что подобные путешествия возможны только ночью. И, полежав немного, Истомин снова уснул.

– Неплохо, неплохо, а при предыдущих ранениях тоже так быстро заживало – врач вопросительно посмотрел на Истомина.

– Не помню, я как-то особенно не следил, но при последнем осколочном ранении в руку на две недели в госпиталь попал. А что, со мной что-то не так – забеспокоился Истомин.

– Ну, как сказать – врач на секунду задумался. – Просто состояние по сравнению со вчерашним днём резко улучшилось. Воспаление прошло, температура почти нормальная, и это без применения какой-либо дополнительной терапии. Вот это-то меня и заинтересовало. Думал, что возможно просто очень сильный организм, но, оказывается, случай несколько нетипичный. Ладно, посмотрим, что будет дальше, – подытожил врач и начал осмотр следующего раненого.

«Да если бы вы знали, товарищ военврач, насколько мой случай нетипичен, – подумал Истомин, – то вы, наверное бы…» А вообще действительно странно, что раны так быстро заживать стали. Такого раньше не было. Не ночное ли путешествие повлияло Что же, может быть и так, но это сейчас не главное, главное с Олей связаться.

Поезд въехал на мост. В окнах замелькала паутина несущих конструкций.

– Волга, – сообщил сосед сверху.

«Так, Волгу, значит, пересекли», – Истомин попытался вспомнить примерное расположение железнодорожных веток этого района. Мост вроде неширокий, а это значит, они не в районе Саратова, там Волга намного шире, да и город бы увидели. Скорее всего, Самарское, вернее Куйбышевское направление. И если это так, то их путь лежит на Южный Урал. «Надо обязательно выяснить, куда они точно едут, – решил Истомин, – потому что, вполне возможно, что торопиться с отправкой письма Оленькиным родителям не стоит». Ведь если его предположения о пути следования санитарного поезда верны, то не исключено, что они через её родной город будут проезжать.

В проходе появилась медсестра.

– А куда мы едем – тут же, воспользовавшись моментом, задал ей вопрос Истомин.

– На Урал, наш поезд ведь оттуда, – медсестра улыбнулась, – и если задержек не случится, то завтра к вечеру будем дома.

«Что же, всё складывается как нельзя лучше, – подытожил Истомин. – Через сутки, ну или около того, прибудем на место и сразу надо письмо отправить уже с обратным адресом госпиталя. Туда, сюда, пара недель и Оленька обо всём узнает, ответит, а пока…»

Мимо пронёсся встречный эшелон. Теплушки, платформы с танками.

– На фронт едут, а мы в тыл, на отдых, – прокомментировал сосед сверху.

«Да, действительно на отдых, – мысленно согласился Истомин. – Можно сказать, в отпуск, и если бы ещё раны не болели, то всё было бы даже очень неплохо».