Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

На самом деле причина моего отказа от посадки была совершенно иная: я не то, чтобы затаил зло на Драгоцена, но его — и всех караванщиков совместное хамство заставили меня так поступить. Мы им, главное, помогли оборониться от химер, а они нас обвинили в сговоре с этими химерами! А у самого Драгоцена хватило наглости после всего ещё и просить нас о каком-то одолжении! В долг не даю! И сам не беру. Нет, если бы я ехал по нормальной асфальтированной дороге, да с автозаправками на каждом километре, и если бы мне заливали бесплатно столько, сколько пожелаю… я бы, несомненно, рассказал хозяину нефтяных полей о случившемся. Но мы летели! И я восторгался полётом! Да, это, пожалуй, сравнимо с халявным полным баком бензина! Или даже лучше.

Всё это я кратенько пересказал своему попутчику, когда подобрал необходимые аргументы и слова. Он продолжал молчать, но лицо слегка разгладилось. И правильно: морщины рождаются ненужными заботами.

«А не заняться ли мне картографией здешнего мира? Если её пока ещё не существует?» — подумал я, наблюдая всё то, что успел рассмотреть, проезжая по твёрдой почве, теперь и с высоты птичьего полёта. Впрочем, редкая птица долетит до тех высот, в какие забрались мы с моим попутчиком — подмагстерьем Памплисиодором: я самолично заметил парочку орлов или коршунов, парящих намного ниже меня. А уж за ворон, галок, и прочую птичью мелюзгу и говорить нечего: они отдыхали! Наверное, покуривая. Или только куры курят? Но это я шучу. И никому не позволил бы курить в моём присутствии! Курение и бензин несовместимы!

Вдали показался город… Всё ближе, ближе — и вот он уже величественно проплывает внизу… то есть это я величественно проплываю вверху, а он остаётся там же, где и находился. Ну, и кто из нас выше: я или столица?

— Давай, снижайся! — скомандовал Памплисиодор… то есть штурман, напряжённо вглядываясь в расстилающуюся внизу местность. — Вон уже та деревня показалась!

— Ну, ты будто вообще дипломированный лётчик! — пробурчал я и замолк: а что, так оно и есть. Если он часто летает на своей метле, то уж окрестности города изучить должен обязательно. А может, и не только их.

Снижался я по-вертолётному. Не знаю, метла ли так приспособлена, или же сработали какие-то мои предпочтения, но ни кружиться опавшим осенним листом, ни выписывать спирали, ни заходить на посадку подобно обычным самолётам, я не собирался. И не потому, что не нашлось подходящей взлётной полосы — я, как и знаменитый По-2, мог приземлиться на любой аэродром! Ну, как и в обычной своей ипостаси мог проехать всюду, где не скалы, не песок и не болота. Да и По-2 точно так же не смог бы нормально приземлиться в тех же самых местах. Так что мы с ним в этом немного схожи…

Хотя, признаваясь честно, то есть положа прерыватель на карбюратор, причина моей вертолётной посадки была более чем банальна: я едва не пролетел мимо того сарая, возле которого познакомился с Памплисиодором. Поэтому резко затормозил — мне даже не пришлось выпускать закрылки по-самолётному, ввиду отсутствия оных, а просто взял и остановился в воздухе — и тихо и плавно опустился на площадочку перед сараем. На ней, кажется, ещё сохранились мои старые следы. Всегда приятно вернуться на знакомые места! И посмотреть, как сильно они изменились.

Памплисиодор выскочил, едва не хлопнув дверцей и не порвав пристяжной ремень. Ну, он от меня ещё получит за это! Если бы я не успел вовремя среагировать, так бы и случилось: и хлопнул бы, и порвал. А тогда я не знаю, что бы с ним сделал!

Оббежав несколько раз вокруг продолжающего оставаться окованным сарая, он сначала разочарованно — или непонимающе — развёл руками, потом радостно — или успокоительно — хлопнул себя оными по бокам — и направился ко мне.

— Всё в порядке! — улыбаясь, доложил он. — Защита нигде не нарушена!

— Да? — недоверчиво переспросил я. — А вот я не был бы столь оптимистичен…

— Ты о чём? — не понял Памплисиодор и странно посмотрел на меня. — Ты хочешь вторгнуться в мою вотчину?

— Да всё о том же… И ни в коем случае не хочу отнимать у тебя хлеб. Но… я, конечно, совсем недавно в ваших краях, и примерно столько же сталкиваюсь с магией, однако мне кажется, что общий фон её несколько изменился… в этих местах. Ты не находишь? У нас говорят, свежий глаз лучше видит.

— Что ты имеешь в виду? — чуть не окрысился на меня Памплисиодор.

Я не стал говорить банальное «Что имею, то и введу!» — по причине немножко не той ситуации и общей моей тенденции к отсутствию желания всё опошлить — не в пример поручику Ржевскому. Но я так подумал! А думать, извините, никому не запретишь. Как бы кому другому этого ни хотелось.

Вместо этой пошлятины я сказал прямо:

— Ты сейчас ничего странного в окружающем сарай магическом фоне не замечаешь? Или в магическом фоне самого сарая?

— А что я должен замечать? — недоуменно ответил Памплисиодор, чем оживил в моей памяти ещё один анекдот, про двух обезьян, сидящих на дереве под дождём.