Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

Но она то ли просчиталась, то ли не сочла нужным — ведь сумела же дорыться до небольшой рощицы! — и ей не хватило земли для утрамбования на выходе. Хорошо хоть догадалась вырезать кусок дёрна вдали, чтобы прикрыть выход сверху. Обнаружив вырезанное под заплатку место, мы обнаружили и сам ход.

Так зато и Памплисиодор не сломал ногу, когда провалился в вырытую колдуньей неглубокую яму.

— Та-ак! — зловеще произнёс я, вытащив напарника оттуда. — И что будем делать теперь?

— Искать колдунью! — развёл руками Памплисиодор. — Что же ещё?

— И где ты думаешь её искать? — не меняя тона, продолжил я.

— Везде! — и Памплисиодор развёл руками ещё шире.

— Так. А ты уверен, что она не спряталась где-нибудь в выкопанном подземном ходе или не вернулась в сарай, пока мы искали ход? Как-нибудь замаскировавшись?

— Ё-моё! — снова отреагировал Памплисиодор.

Он хотел кинуться разрывать подземный ход с этой стороны, но вовремя остановился. И медленно-медленно, приставными шажочками, прошёл по земле над всем ходом — от провалившегося выхода до сарая, внимательно рассматривая свои амулеты или что там на нём нацеплено. А затем снова два раза обошёл сарай.

— Нету тут никого! — резюмировал он. — Сарай пустой. Нужно искать в другом месте!

И мы отправились на поиски.

Но сначала пришлось открутить от днища метлу — едва я тронулся с места, как она принялась задевать за неровности почвы. А когда открутили, и Памплисиодор положил её снова в багажник, мне послышался оттуда радостный вздох домкрата…

глава 13. поиски заколдованной колдуньи

Первым делом мы добрались до той самой деревеньки, которую Памплисиодор один раз освободил от зловредной колдуньи, и опросили всех жителей.

Выяснилось, что колдунья второй раз в деревне не появлялась. Жители снова благодарили Памплисиодора за избавление, но как-то натянуто. Должно быть, подумали, будто Памплисиодор намеревается получить оплату за проделанную работу вторично. Подобное мнение удалось развеять лишь после того, как Памплисиодор особо подчеркнул, что если колдунья снова появится в деревне, он абсолютно бесплатно избавит их от этой напасти.

После этих слов хвалебные возгласы в адрес моего напарника стали куда более искренними.

Мне-то понятно, что таким образом Памплисиодор стремился просто-напросто исправить свой косяк, но зачем бедным крестьянам об этом знать?

Дальше мы отправились… С этим самым «дальше» и возникли проблемы. Мне почему-то казалось, что нужно разузнать, где кучкуются химеры, накрыть их в самом ихнем логове или гнезде… Ну а потом уже задать пару вопросов, от которых они не смогли бы отвертеться.

Памплисиодор же настаивал, что нужно как можно быстрее поставить в известность мага-учителя и прочих причастных. То есть хотел, по-простому, перекинуть ответственность с себя на других.

— Что ж, может, ты и прав, — заметил я, когда он вывалил на меня кучу аргументов в оправдание именно такого метода.

— Лучше пусть пострадаю я от рук магов из-за своей беспечности! — заявил Памплисиодор пафосно. — Чем пострадают невинные жители!

Что ж, патетики ему не занимать. Ума бы ещё чуть-чуть добавить. Или хотя бы сообразительности — как у птицы-говоруна. Хотя у птиц-говорунов вроде бы и то и другое имеется в наличии. С их слов, разумеется.

Поэтому мы снова отправились в Академию.

По дороге мы молчали, потому что каждый думал о своём. Что являлось своим для Памплисиодора, я не знал, а вот меня осенила следующая мысль: «А почему во всех фэнтезях Зло и тёмные силы чаще всего ассоциируются с тёмными магами и колдунами, и очень-очень редко — с колдуньями? Нет ли тут какой-нибудь дискриминации по половому признаку? Надобно, наверное, подключить наши феминистические организации к изучению данного вопроса. Неужели женщины не могут претендовать на роль вселенского зла?».

Процедура очередного вознесения в академическую лабораторию повторилась до мельчайших деталей, за тем исключением, что на этот раз маг-профессор находился наверху, и уже оттуда построил и спиралевидный пандус, и въездные ворота. Ну, мне-то всё равно. Главное, чтобы имелось, по чему ездить.

Когда я въехал в лабораторию, Памплисиодор выпал из моей двери чуть ли не на коленях.

— Учитель! — вновь возопил он, простирая вверх руки. — Колдунья исчезла!

— Как исчезла? — поразился маг-профессор, прижав левую руку к сердцу.

— Она сделала подкоп из сарая и ушла через подземный ход, — пояснил я, видя, что Памплисиодор, продолжая причитать, подкрадывается к камину и собирается посыпать себе голову пеплом. Хорошо что маг-профессор тоже заметил эти покаянные действия ученика и вовремя прекратил их, сказав несколько тихих слов:

— Вообще-то я недавно сжигал в камине бешеную мантикору… И недавно делал уборку в лаборатории.

Второй аргумент, на мой взгляд, возымел большее значение: Памплисиодор отпрянул от стихийного жертвенника в виде камина, и поднялся на ноги.

— Что будем делать, учитель? — угрюмо спросил он.