Попаданец с четырьмя колёсами (СИ)

— Да у меня складывается такое впечатление, — медленно начал я (А куда спешить? Мы всё равно опоздали!), — что сарай пустой. Нету там никого. А когда я в прошлый раз был здесь… Тогда, когда мы повстречались с тобой, — уточнил я, — в сарае кто-то определённо сидел взаперти. И очень сильно хотел оттуда выбраться. А вот сейчас…

Памплисиодор неожиданно для меня сдавленно хрюкнул, развернулся на месте и упал на колени перед сараем. Что это означает? Он превращается в свинью? В этом магическом мире уж и не знаешь, что может произойти в следующий момент.

Однако в свинью маг не превратился. Хотя чуть ли не рыл землю носом, и в таком положении, на коленях, вновь обошёл весь сарай по периметру.

— Пожалуй, ты прав… — озабоченно произнёс он, вновь вернувшись в исходную точку, передо мной. — Но я никак не пойму: как это могло случиться? Я ведь оковал цепями все четыре стены… и крышу! Наложил самые прочные заклинания! Ничего не понимаю…

— А под сарай ты цепи заводил? — дипломатично поинтересовался я, интонацией выделив слово «под». Ишь, наложил он! Сказал бы я тебе, чего ты и куда наложил, да обижать не хочется. К себе в штаны, например.

— А как их туда можно завести, когда там земля? — недоумевающе спросил Памплисиодор и тут же охнул, признав свою ошибку: — Ё-моё! Я об этом даже и не подумал!

— Вот! — я глубокомысленно и назидательно поднял кверху правый «дворник». — Так всегда бывает: решая глобальные вопросы, забываешь о мелочах. И в самый неприятный момент они всплывают на поверхность.

— Но как же… но куда же она могла деться? — Памплисиодор растерянно огляделся.

— Она? — переспросил я. — Так значит, там не абстрактное Зло сидело, как ты мне первоначально впаривал. А кто? Кто там был? — Последнее я произнёс с интонацией супруги Семёна Семёновича Горбункова из «Бриллиантовой руки».

— Колдунья, — сознался Памплисиодор, глядя в сторону от меня. — Я не стал тебе говорить, потому что не знал, как ты относишься к… существам женского пола! — выпалил он.

— Ну, в общем, положительно, — ответил я, вспомнив ту «волжанку», с которой простоял всю ночь бок о бок, разглядывая звёзды и чувствуя дрожание каждого сварочного шва друг у друга. Не говоря уже о синхронных вибрациях воздушных фильтров.

— Вот то-то и оно! — вздохнул Памплисиодор. — Вот я и побоялся, что ты ринешься освобождать «нежное» существо, — он скривил губы в гримасе, долженствующей изображать полное презрение. — В смысле зло женского пола.

— Нет, ну, ты меня извини, конечно, напарник, — я решил немного польстить магу, — я, быть может, и извращенец, с вашей точки зрения, но не полный идиот. И я знаю, чем может обернуться полное игнорирование октанового числа!

— Ты меня тоже извини, Ноль-ноль-первый, — тихо прошептал Памплисиодор. — Но подскажи, что нам следует делать?

— Ну, во-первых, — начал я, — нам нужно пойти по стопам последователей Мичурина.

— Это в каком смысле? — поднял голову Памплисиодор. — Наступать им на ноги? И кто такой Мичурин?

— Был такой учёный, в двадцатом веке, в государстве под названием «Советский Союз», — пояснил я. — Которое три сволочи в Беловежской Пуще развалили. Он занимался селекцией плодово-ягодных культур. И вот отдельные его последователи подняли на щит лозунг: «Копайте глубже!». Я не стану сейчас разбирать логичность или правомерность и правомочность такого лозунга, однако замечу, что нам следует найти «выходное отверстие» из данного сарая. Об этом, кстати, то есть о наличии выходного отверстия, говорили другие последователи того же Мичурина, которые занимались яблоководством. Так вот они установили — или же открыли — непререкаемый закон, согласно которому если на яблоке имеется входное отверстие и нет выходного, то червяк затаился внутри яблока. А если имеется и выходное — оно обычно прикрыто паутинкой и крупинками, гм, червяковского дерьма, — то искать червяка внутри яблока бесполезно: он уже ушёл.

— Ты это к чему мне рассказывал? — не понял вконец замороченный Памплисиодор.

— Да всё к тому, что нужно начать поиски подкопа, то есть выходного отверстия из-под сарая, — пояснил я.

— Ах, вот оно что! — хлопнул себя по лбу Памплисиодор. Лоб отозвался лёгким звоном. — А я-то и не догадался!

И мы начали обход сарая по периметру, но на большем удалении, чем прежде Памплисиодор.

И честь открытия выходного отверстия принадлежала тоже Памплисиодору: он банально провалился — впрочем, очень неглубоко — в слегка присыпанную землёй ямку. Нет, там всё было выполнено «по уму»: вырезан дёрн, прикрыт выход на поверхность, но… рыхлость-то земли никуда не делась! А утрамбовывать её колдунья не удосужилась. Тем более что не нашлось, чем: поскольку если начальную часть подземного хода ведьма вырывала, выбрасывая землю просто-напросто в сарай, то на завершающем этапе укладывавать её приходилось исключительно позади себя.