Попаданец - внук попаданца

– Но иначе-то нельзя – место должны свое знать! Или у вас по-другому?

– По-другому, по-другому, – заводясь процедил сквозь зубы дед. – Сейчас увидишь, как это у нас…

Он снова дернулся и снова мне удалось его удержать.

– Не спеши, – остановил я деда. – Поспешишь – людей насмешишь. Давай хоть сперва разберемся. Может быть их тут за дело прессуют?

Я наклонился к селянину, стоявшему поближе.

– Скажи-ка любезный… Что тут у вас твориться?

– Горе, горе… – забормотал туземец. – Где-то в деревне прячется Воркун и если мы его не отдадим, то маг обещать сжечь всю деревню.

– Воркун – это зверь?

– Воркун – это разбойник!

Совершенно довольный, я повернулся к деду.

– Вот видишь – они бандита прячут, а ты говоришь…

– Это он для них разбойник, а для меня – борец за социальную справедливость!

Зря я, конечно начал расспрашивать. Скулы у деда пошли желваками, затвердели. Решение он для себя принял. Теперь-то он точно в это дело влезет, подумал я, и не ошибся. Не спеша, в вразвалочку, помахивая мечом, дед Саша двинул к крыльцу. Местный колдун оказался явно не дурак и что-то такое нехорошее почувствовал. Он, вытянул в дедову сторону посох, но сорвавшийся с его навершья огненный шарик потух в паре шагов от деда. Шаг, шаг, шаг… Огненным шарикам хватало все меньше времени для того чтоб долететь до дедушки. На пятом шарике силы шептать заклинания у мага закончились, так как без головы их произносить было невозможно.

Голова отлетела в одну сторону, а тело опрокинулось назад. Народ ахнул. Такое тут наверняка раньше не случалось. Он еще не понял, что только что на его глазах свершилась революция. Был маг, хозяин и гроза, все тут пожечь обещал, и вот один человек одним движением отточенной железки… Безголовое тело упало под ноги старосте, а голова скатилась со ступенек к ногам комиссара Второго Железного Пролетарского полка.

Кто-то в толпе высоко взвыл, но взгляд деда остановил, заморозил страх толпы еще большим ужасом.

– Расходитесь, – сказал дед. – А ты останься…

Мог бы и не говорить. Староста и не думал куда-то сбегать. Мужичок стоял ни жив-ни мертв, а за спиной деда многозначительно скалился Калораш. Я уже догадывался о мыслях, что бродят в купеческой голове. Наверняка ведь туземный коммерсант прикидывал, какая экономия будет, если возить нас с собой – магам на дорогах не плати, ночуй везде бесплатно… А если нас еще в аренду верным людям сдавать, чтоб дороги чистить, то вообще… Ах какие перспективы! Только хрен ему. У нас своих дел хватает… До столицы бы добраться. Надо, кстати, выяснить как она у них называется.

На дедов приказ жители никак не отреагировали. Люди стояли не смея тронуться с места. На их глазах власть поменялась и кто знает, что у новой власти на уме?

– Ну и что дальше? – спросил я глядя на раскрытые рты и выпученные глаза. – Что они дальше-то делать будут?

Деду раздраженно топнул.

– Свободно трудиться. Эксплуататоров – к ногтю! Поповщину эту мы прекратили, так пусть сами на себя поработают. Свободный труд!

– Может быть колхоз организуют?

Дед почувствовал иронию и неожиданно зло посмотрел на меня.

– Ты, внучек, в деревне, видно не жил и по весне, когда и щи из крапивы за счастье… Богатеям в ножки не кланялся…

Его душила реальная ненависть. Я как-то по аналогии вспомнил иных хозяев жизни- на «Мерсах» и «Майбахах» и понял, что испытывает дед. Я мог его понять, но что толку-то в моем понимании? И потому только с горечью сказал:

– Нет тут у них сознательных. У них тут самый уважаемый это самый богатый. Все они не равенства хотят, а богатства. Так что если ты не вмешаешься, то они завтра очередного богатея в начальники потянут.

Дед хотел возразить, но я перебил его.

– Потянут, потянут. Не сомневайся. Они сейчас обязательно кого-нибудь себе на шею посадят, чтоб он за них думал и вопросы решал. Ну тот и порешает, так, как ему нужно… Чтоб тебе их по-твоему счастливыми сделать, всех поубивать придется. Одного за другим, «как не оправдавших доверия Партии».

Дед молчал. Он вроде бы сообразил, что у меня исторический опыт подлиннее будет.

– Они сейчас соберутся и того, кого больше уважают, над собой старостой поставят. А уважают тут тех, кто побогаче. Тут ведь каждый не о народном счастье мечтает, а том, чтоб самому разбогатеть.

– И что? Пусть все идет как идет?

Теперь я не знал, что ему ответить. Хотя…

– Тут эксперт нужен знакомый со здешней обстановкой.

– Ты о чем?

– Надо с этим самым Воркуном переговорить надо. Может быть он что-то дельное посоветует…

Дед повернулся к не посмевшему уйти старосте.

– Пока останешься за старшего. А разбойника этого найдите. Говорить с ним хочу…

* * *

…Деревня замерла в ужасе. По крайней мере я так понимал то состояние, в котором мы оставили жителей на ночь. Что ни говори, а маленькая революция произошла. Не в головах, к сожалению, а во власти. Она переменилась.

Теперь можно было подумать и о ночлеге не опасаясь ножа в спину.