Попаданка для короля морей

Однако даже оказавшись в шлюпке, я интуитивно ощущала какой-то подвох, незнакомую прежде тяжесть вопросов, которые ещё не задала и на которые боялась не найти ответов.

Еще не поднявшись на корабль, я услышала голос Мариоты:

– … мы потеряли целый день! И всё ради прихоти какой-то…

Стоило мне выпрямиться на палубе в полный рост, как лекарка замолчала и прошлась по мне злобным взглядом. Капитан вообще никак не отреагировал на её слова – только сдержанно улыбнулся мне, развернулся и ушёл.

– Ваши похождения, леди Эстер, никак не помогут нам в избавлении от проклятья, – процедила Мариота, опираясь о борт.

– Ваша зависть тоже не поможет, – спокойно ответила я.

За время плавания я смирилась с тем, что всё попытки наладить хотя бы нейтральное общение с единственной помимо меня женщиной на корабле совершенно бесполезны. Но о причинах её враждебности я так ничего и не смогла вспомнить. И вообще больше ни разу не видела снов о прошлом, так что до сих пор слабо представляла себе Эстер и её жизнь до того, как она оказалась в плену Стэфана.

Крыс скользнул по палубе белой молнией и быстро вскарабкался на моё плечо. Мариота скривилась и поспешила отойти, а зверёк, ничуть не смутившись её брезгливостью, уронил мне в руку круглый камешек.

Я машинально сжала его в ладони и направилась в каюту – очень хотелось упасть на кровать и не подниматься часов пятнадцать. Только когда я удобно устроилась на жёстком матрасе, а крыс свернулся калачиком на животе, поднесла к глазам и получше разглядела подарок Йо.

Оказалось, что крыс притащил вовсе не камешек. Матовая жемчужина приятно поблескивала в полумраке, и из-за розоватого отлива перламутра она казалась особенно нежной и хрупкой.

Вдруг в памяти что-то всколыхнулось, проскользнул отрывок прошлого, но я не успела ухватить его целиком. Вспомнила только колечко с розовой крупной жемчужиной, но отчего-то жуткая боль – не моя, Эстер, – снова растеклась в груди и стала пульсировать с такой силой, что на глазах проступили слезы. Как же странно все-таки жить в чужом теле и чувствовать настолько непривычные реакции.

Но крыс молодец. Я погладила мягкую шерстку, и Йо завозился под моей рукой, вытягиваясь в полный рост.

– Молодец. Если найдешь ещё – приноси.

Я убрала бусину в маленький бархатный кошелёк, расшитый тонким цветочным узором из позолоченных ниток, и спрятала его за голенище высокого сапога. Наверное, жемчуг здесь, на островах, стоит дёшево, но какие-никакие, а первые деньги. Они очень пригодятся после побега, если мне всё же удастся его совершить. В том, что совершить его необходимо, у меня уже не осталось никаких сомнений.

– Ты прекрасна, – прошептал рыжий офицер почти в шею, и по коже побежали мелкие мурашки удовольствия. – Я обязательно вернусь к тебе, очень скоро.

Долгий поцелуй, и ещё более долгие объятья прежде, чем статный молодой моряк выбрался через окно в сад и исчез в ночной темноте.

А я ещё долго смотрела, как ветер качает тёмные листья деревьев, прижимая к груди кольцо с крупной жемчужиной, которое он подарил мне сегодня в этом самом саду, на заднем дворе.

Дни пролетали pа днями в ожидании новой встречи, пока в одно дождливое утро на пороге виллы не появились двое – тот самый офицер вёл под ручку прелестную блондинку. Тонкая, как колосок пшеницы, она звонко смеялась, её глаза сверкали чистотой горного родника.

– Моя невеста, – буднично представил её молодой моряк, а потом повернулся к моему отцу, чтобы обсудить какие-то дела.

Чай не лез в горло, набухшее слезами, холод и дрожь бежали по телу, болью разрывалось раненое сердце.

Потом – снова мутная пелена рыданий до хрипоты и голода. Где-то в кустах затерялось выброшенное жемчужное кольцо. Совсем не трогали громогласные отповеди отца, который от служанок узнал обо всём. Раньше губернатор острова казался мне жутко-строгим, но теперь пелена отчаяния застилала всё, приглушала чувства, и праведный гнев отца доносился до меня лишь отголосками.

В одно утро низкие тучи висели над землёй, грозясь вот-вот разводиться дождём. Отец вошёл в комнату, решительно размахивая каким-то письмом, и встал над моей кроватью – я едва успела натянуть одеяло повыше – ещё не поднималась с постели, и не имела ни сил, ни желания вставать.

– Капитан "Летучего Голландца" Стэфан Уиллис требует, чтобы в этом году вместе с процентами я отдал ему тебя. Что мне делать с тобой, неразумная дочь? – прогудел отец, бледный и, кажется, немного напуганный, похожий на гипсовый памятник самому себе.

– Примите его условия, отец. Я обесчещена и обманута, мне нет больше места в этом доме, – собственный голос звучал как будто со стороны, но в нём сквозила полная убеждённость.

Я очнулась и рывком села на кровати, даже не открыв глаза. Сердце билось часто, но в груди уже ничто не сжималось от нестерпимой боли.

Йо из-за резкого движения скатился на пол и, недовольно рискнув, забрался обратно по покрывалу, половина которого свесилась с матраса. Я подхватила зверька и пересадила на подушку – всё равно не усну, пусть хоть он подремлет – а сама спустила ноги на пол.

Глава 11