Попаданка для короля морей

Пока приводила себя в порядок, в мыслях то и дело всплывали фрагменты сна. Значит, Эстер предал её возлюбленный, и ей в шоковом состоянии уже казалось неважным, куда идти, что делать и даже – с кем спать. Может, немного позже, когда она поняла, куда именно попала и какая её ждёт судьба, решила покончить с собой. А может, бросилась в море оттого, что не смогла полюбить Стефана и боялась гнева команды?

Чтобы проветриться, я выбралась на палубу и глубоко вдохнула. По небу тяжело тащились густые клубы облаков, ветер стал прохладным, а на воде усиливалась рябь.

– Шторм сегодня будет, леди, – пояснил Ги, возникший за спиной будто из ниоткуда. – Возьмите на камбузе побольше еды – может, не на один день затянется, вам ведь придётся всё время в каюте сидеть.

Простодушие вечного юнги вызывало улыбку. За всё время на корабле я и в самом деле не стала частью команды, почти ни с кем здесь не сблизилась – даже со Стефаном, но относились ко мне неплохо. Почти все, не считая Мариоты.

Делать всё равно нечего, капитана на палубе не видно, значит, сейчас он занят и тренировку по фехтованию решил отложить, так что я неторопливо прошлась вдоль палубы и направилась к коку.

Постучала, но он не ответил. Тогда приоткрыла дверь на камбуз и заглянула внутрь.

Старик сидел за столом, прижимая руки к лицу, и мелко покачивался взад-вперёд в такт движению корабля. Я, нарочито громко топая, подошла ближе и села на табурет напротив. Рыболюд вскинул голову, и первые несколько мгновений смотрел на меня пустыми глазами. А когда-то узнал, расплылся в широкой улыбке, обнажая ряд зубов, которые выглядели теперь гораздо острее, чем месяц назад.

– Что-то случилось? – без предисловий спросила я, вглядываясь в побелевшие глаза, в которых почти ничего уже нельзя было разглядеть.

Старик пожевал губы, попытался сцепить покрытые чешуёй пальцы рук, но перепонки ему помешали. Тогда он спрятал ладони под столешницу и отвёл взгляд. Я продолжала смотреть на кока в упор, дожидаясь ответа. Старик раньше всегда был весел, и казалось, не замечал, как чешуя покрывает всю его кожу, взгляд затуманивается, и все вокруг делали вид, что его ежедневные многочасовые "купания" – это абсолютная норма. Но я видела, что что-то не так, и теперь явно настало время всё прояснить.

– Море зовёт, – наконец, не выдержав, признался кок.

– Что это значит? – решила уточнить я, впрочем, уже догадываясь, какой получу ответ.

– Проклятье – не игра и не блеф. Я старик, дольше всех на этом корабле, к тому же, чаще всех нырял в море. Так что и в рыбу превращаюсь быстрее остальных, – начал объяснять кок, и с каждым словом жабры на его шее натужно вздувались. – Рано или поздно мне придётся навсегда уйти на дно. И всем им – тоже.

Кок кивнул куда-то в сторону палубы, потом подпер подбородок рукой и прикрыл глаза.

Я вздрогнула, хоть на камбузе почти всегда тепло, и ещё раз внимательно оглядела рыболюда – уже почти рыбу и совсем не человека. Может быть, мне показалось, но в жёстких складках под глазами блестели слезы.

– А что… потом? – тихо спросила я и тут же прикусила язык. Человеку плохо и, наверное, страшно, а я со своим проклятым любопытством.

– Я не знаю, – кок пожал плечами и провёл рукавом по лицу. – Я ведь не только внешне на рыбу похож. Память уже подводит, и чувства, знаешь, как будто меркнул. Мне страшно, но через пару минут уже всё равно. Наверное, когда окажусь в море, я вообще забуду, что когда-то был человеком. Или мне будет на это наплевать.

Не зная, что делать с такой откровенностью, я накрыла своей ладонью чешуйчатую, перепончатую руку старика. Он поднял на меня взгляд влажных глаз и снова вздохнул.

– Я знаю, что ты не спасёшь нас, девочка. Меня так точно. Капитан и себя терзает, и тебе жизнь сломал, да только без толку всё это. Беги, пока можешь бежать. А не то… – старик замолчал и пошире развёл пальцы, демонстрируя плотные перепонки между ними.

Ещё несколько мгновений мы сидели в тишине. Потом старик вскинулся, вскочил из-за стола и подошёл к одной из бочек.

– Что это я слюни распустил, старый пень. На вот, возьми воды, рыбки и фрукты. Не знаю, сколько тебе придётся сидеть в каюте, так что запасайся.

Кок засуетился, собирая мне целую гору припасов в чистый, мной лично стиранный мешок, но всё это время старался не встречаться со мной взглядом. Я наблюдала, как он заботливо вкладывает поверх фруктов те самые водоросли, которые придают воде привкус апельсинов, и украдкой смахнула со щеки слезу.

– Может, в последний раз, – сказал старик, передавая мне мешок. – В коне-концов, я всегда любил плавать.

– Не в последний, – я слабо улыбнулась, хоть и сама не верила своим словам, и вышла из камбуза.

К горлу отчего-то снова подкатывали слезы, погода стремительно испортилась под стать настроению. Когда я вошла в общую для офицеров каюту, не сразу услышала, что кто-то тихо всхлипывает в углу справа. Но когда обернулась, поняла, что под окном, в темноте, на полу сидит Мариота. Я сделала два шага к ней и наклонилась.

– Что слу…