Попаданка, которая гуляет сама по себе

В кабинете стояла такая тишина, что было слышно дыхание присутствующих. Девушки не шевелились, боясь взглядами или действиями как — то невольно подтвердить догадку дракона, лишь их руки соприкоснулись, а пальцы крепко переплелись между собой.

— Я не знаю, о чём ты говоришь! — чеканя каждое слово, произнесла Раблус Ен, не замечая, что допустила фамильярность в обращении к преподавателю, при этом она задумчиво уставилась в окно, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.

"О, не — е — ет! Ты знаешь, о чём он говорит". — Таня не сводила глаз с лица этой странной женщины и решала, стоит ли прямо сейчас начать задавать вопросы, пусть и в присутствии посторонних, не станет ли от этого ещё хуже.

— Ротасий, давай поговорим об этом позже. Сейчас самое важное — обеспечить безопасность девушки и найти злодея. — Посмотрела на орчанку. — Дранкива, ты точно закрыла за собой дверь, когда уходила? Может, не обратила внимания и она осталась открытой?

— Нет. Я притянула дверь до характерного щелчка и увидела, как вспыхнули символы, только после этого пошла к себе.

— Считаю, неправильно искать в этом направлении. — Ротасий поднялся с кресла. — У всего преподавательского состава есть доступ к ключам — символам от комнат учеников.

— Да, ты прав. Не подумала. — Ректор выглядела растерянной. — Лично сменю символику на её двери и буду знать её только я одна, чтобы ни на кого не думать и не винить. — Обвела взглядом преподавателей. — Возвращайтесь к своим обязанностям. Жду вас вечером в своём кабинете. Обговорим дальнейшие шаги.

Преподаватели молча направились к выходу, за ними последовали девушки.

— Тания Чауррь, — голос ректора звучал требовательно. Все как по команде остановились и обернулись. — А вас я попрошу задержаться.

Мужчины вышли, а орчанка остановилась возле выхода, глядя долгим взглядом на Танию.

— Возвращайтесь к занятиям, Дранкива, — произнесла Раблус Ен тоном, не терпящим возражений. И как только за орчанкой закрылась дверь, обратилась к Тане: — Присядь. Нам предстоит долгий разговор.

"Вот оно! — Таня наблюдала за женщиной, которая прошла к секретеру и принялась в нём копаться. — Теперь — то я задам свои вопросы. И узнаю правду. Вот только, почему на душе так тревожно?"

И, по — видимому, ректор нашла, что искала, потому что по комнате поплыл довольный возглас, она обернулась и посмотрела на притихшую ученицу, подошла к столу и что — то положила перед ней. Таня привстала с кресла, потянулась, чтобы лучше рассмотреть, и, лишь взглянув, отшатнулась, испытывая животный ужас, но не свой, а зверя. Перед ней лежал медальон в виде прямоугольной пластины с символами, и Таня не сомневалась, это было именно то украшение, о котором недавно рассказывала Дранкива.

— Это ведь та самая печать, да? — Голос Тани прозвучал на удивление спокойно, в нём не было эмоций. Она не испугалась, не удивилась, просто высказала вслух догадку. Посмотрела на ректора и тихо поинтересовалась: — Как эта вещь оказалась у вас? — Раблус Ен, словно застывшее изваяние, стояла рядом и не отводила своего ледяного гипнотизирующего взгляда от её лица. — Что происходит?

— Несколько дней назад я вышибла из этого тела шахкхара и развеяла его, — голос ректора звучал ровно, без эмоций. Таня почувствовала, как в её сознании в панике заметался зверь. — Но я совершила ошибку: сняла медальон с тела. А он служил не только печатью для твоего зверя, но и действовал как замок от проникновения в тело любого другого духа извне. Тело потянуло душу, и ты оказалась здесь. Кто ты?

— Я Татьяна Орловская. И я с Земли. — Сердце грохотало в груди. Дыхание сбивалось. — Почему именно я?

— Не почему; просто твоё рождение совпало с появлением на свет этого тела до самой маленькой песчинки во времени, в расположении планет, я даже уверена, что вы одновременно сделали свой первый вдох. Только в это тело был подселён шахкхар. Почему подселён? Потому что сами они больше не могут появиться в этом мире, зато могут продолжать отравлять умы своим пагубным шёпотом, обещая вечную жизнь, знания, власть. — Её взгляд блуждал по лицу Тани. — А тот, кто тебя истязал, знает о шахкхаре, но не знает о том, что произошла подмена.

— Почему для него важно, чтобы я не слилась со своим зверем?

— Потому что, если бы ваши две сущности стали едины, вы смогли бы сопротивляться шахкхару, находись он всё ещё в этом теле. — Она улыбнулась, но лишь одними губами, взгляд оставался холодным и колючим. — Всем известно: сознание зверя не поддаётся влиянию шакхаров. Шахкхары же теперь не так сильны, как прежде. От них остался лишь шёпот в ночи. Прошло то время, когда они могли поработить любую сущность. Поэтому на ребёнка ещё при рождении была надета печать, чтобы не дать пробудиться зверю.

— Ну тогда мне нужно как можно быстрее научиться превращаться, чтобы этот злодей увидел, что шахкхар больше не сможет управлять этим телом, — Таня улыбалась.

— У меня плохие новости. — Раблус Ен подошла к столу и налила воды в стакан из графина необычной формы. Подала Тане. — Не будет полного слияния.