Читаем Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ) полностью

Конечно, он издевается и намеренно не отнимает корягу, а, телекинезом подхватив свои ботинки, убегает от меня, держась ровно на таком расстоянии, чтобы ему не прилетело по-настоящему. Магические сферы летят за нами, озаряя траву и край поля с пеньками срезанных колосьев.

Похоже, холод реки не весь хмель вытравил – потому что весело бежать за Санаду и размахивать сухой корягой, выкрикивая:

– Погодите! Да стойте же! У вас грязь на спине, я отряхну!

– Спасибо за беспокойство, дорогая Клеопатра, но я как-нибудь сам!

– Да что вы, мне не тяжело!

– И мне тоже не тяжело.

– Позвольте хоть так отблагодарить вас за чудесный вечер!

– Вы уже отблагодарили, спасибо!

– А я ещё раз хочу. Чтоб наверняка!

– Поверьте, вы первая студентка, гоняющая меня корягой по полям, эту благодарность я на всю жизнь запомню наверняка!

– А может, корягой по спине? Для верности!

– Так вы же меня ей испачкаете, а потом захотите спину мне отряхнуть!

– Я обещаю быть нежной.

– Во второй раз, да? – через плечо Санаду сверкает белоснежной улыбкой.

– Обижаете – в третий!

– Ох-ох, даже не знаю: вы так соблазнительно это предлагаете.

– Так, может, попробуете? – я уже с трудом сдерживаю смех, да и Санаду оглядывается всё чаще и улыбается, глаза у него весёлые.

– Я бы хотел ознакомиться со всеми условиями предложения, – он опять смотрит на меня через плечо.

Спотыкается и, взмахнув руками, растягивается на траве. Не успевая затормозить, я лишь отвожу корягу в сторону, чтобы не рухнуть на Санаду вместе с ней, и падаю на распластанную передо мной спину.

– Хы! – выдыхаем вы одновременно.

Коряга, больно ткнувшись в ладонь, отлетает, и я недовольно добавляю:

– Какой вы жёсткий!

– Какая вы настойчивая! Всё же почесали мне спину! – фыркает в траву Санаду и смеётся так, что всё тело ходит ходуном, и я вместе с ним.

Смех заразительный – пару раз фыркнув в попытке сдержаться, я тоже начинаю смеяться.

Сквозь рвущийся из груди лёгкий и беззаботный хохот, цепляясь за сюртук на крепких плечах Санаду, вдыхая кофейно-можжевеловый запах его волос, я выдавливаю хриплым полушёпотом:

– Признайтесь, вы специально упали…

– Может быть, – смеётся Санаду, и я остро ощущаю грудью выпуклости его лопаток. – Всё может быть.

Лишь через несколько минут осознаю, что всё ещё лежу на нём и смеюсь ему в шею за ухом, что, кажется, вызывает ещё больше его фырканья и смеха.

Продолжая держаться за его плечи, сажусь.

– Теперь вы решили меня оседлать? – Санаду почти удаётся спросить это серьёзно, но смех опять побеждает, и он утыкается лицом в траву, пытаясь справиться с судорогами.

Аккуратно подпрыгнув на его крестце, хмыкаю:

– Боюсь, вампир уже загнан и до Академии не довезёт.

– А вы решили попрыгать сверху, чтобы добить наверняка?

– Нет, просто проверяю ваши рефлексы: вдруг ещё работают? – я заваливаюсь на бок и переворачиваюсь на спину.

– Ну, смотря какие…

Магические сферы водят хоровод, и из-за них небо и всё вокруг кажутся слишком-слишком тёмными.

Санаду тоже переворачивается на спину, хмыкает каким-то своим мыслям. Наши плечи соприкасаются, и так я чувствую каждый его вдох.

Подняв руку, Санаду изящным жестом музыканта прогоняет сферы – они выстраиваются гуськом и улетают в сторону, замирают там, оставив нас во власти темноты.

И только в этой темноте становятся видны звёзды.

Россыпь сверкающих белых, желтоватых, голубоватых точек… а я даже не могу сказать, сильно ли они отличаются от созвездий Земли: я их совсем не помню.

Чертовски романтичный момент! Даже жаль, что рядом лишь старый вампир, которому вся эта романтика уже чужда, а я для него слишком мелкая, чтобы он мог рассматривать меня с этой точки зрения.

А ещё жаль, что земля по-осеннему холодная. Пробирается этим холодом под одежду, выхолаживает спину и ягодицы. Такую ситуацию портит!

Вздохнув, сажусь. Магические сферы тут же приближаются. Я зябко повожу плечами.

– Замёрзла? – Санаду продолжает смотреть на звёзды.

– Да, – признаюсь я.

Тогда он садится и стягивает с себя камзол, набрасывает мне на плечи. Подтягивает одну ногу к себе и указывает на согнутое колено:

– Присаживайся, а то земля холодная.

Но я качаю головой и, опершись на его плечо, встаю:

– Пора в Академию.

Санаду смотрит на меня снизу вверх. Несколько мгновений выражение его лица предельно серьёзно, а затем он хмыкает:

– Ну что ты, как Эзалон: в Академию, в Академию…

– Кто-то же из нас двоих должен проявить здравый смысл, – тоже хмыкаю я.

– И занудство, – картинно покачав головой, Санаду притягивает из темноты ботинки и, быстро обувшись, поднимается, протягивает мне руку. – Позвольте вашу ручку.

– А вы не боитесь заразиться занудством?

– Ну что вы, у меня, похоже, иммунитет.

– Судя по тому, что о вас говорят, – я вкладываю руку в его ладонь, – вы себе льстите.

– Кажется, кому-то надо языки укоротить дополнительными занятиями, чтобы неповадно было, – расплывается в улыбке Санаду, его зубы кажутся неестественно белыми в свете приблизившихся сфер.

Серая дымка поднимается от земли и окутывает наши фигуры.

Рывок – и под ногами уже не земля, а пол. Дымка опадает, открывая взору тускло освещённый коридор женского общежития.

Перейти на страницу:

Похожие книги