Попаданка в академии драконов 4

Приходится всё делать вручную. Я несколько раз проверяю, правильно ли всё поняла и зарисовала, сравниваю свои изображения с фрактальными элементами в разных частях щита. Убедившись, что всё сделала правильно, обращаю взор на сектор имперской армии с холмами-драконами.

Шатёр для совещаний мерцает золотым шпилем. Рядом полыхает магией Саториус. Надеюсь, ему с его искусственными частями тела откачка магии пока не вредит.

Пикирую к нему, окунаюсь в жар раскалённой солнцем земли и запахи палаточного городка. Тихо гудят голоса, бряцают доспехи.

Сквозь дымку магии на висках магистра поблескивают капли пота. Даже если Саториусу плохо, он этого не показывает.

Между установленных вокруг шатра палаток выходит серо-дымчатый архивампир.

С противоположной стороны выступает эльф в серебряной узорчатой броне, сияющий так ярко, что кажется зелёным. На груди у него герб с деревом и кругом под ним, на котором одна восьмая часть заполнена густым узором изумрудов, а большая часть – бриллиантами. Следом за ним идут ещё пятеро эльфов в облачении чуть попроще. Совсем чуть-чуть.

Архивампир подходит первым, медленно кивает.

– Доброго дня, леди Валерия, – судя по бесцветному голосу, его мне представляли перед «свадьбой», но я совершенно не помню ни его имени, ни даже названия кантона.

От эльфа веет свежестью и ароматом свежескошенной травы.

– Леди Валерия, – эльф протягивает мне руки (из-за свойств гогглов кажется, что мы стоим лицом к лицу) и, поймав ладонь, наклоняется и прижимается к ней прохладным лбом. – Я наместник Беарион, властитель северо-западных лесов, кровно обязан вам за спасение моей дочери Алиэнель и моей свободы. Она две недели была пленницей Культа, и благодаря вам мне не пришлось делать страшные вещи и предавать родину.

– Я бы не смогла ей помочь, если бы не Никалаэда из моей гвардии, – в этом есть небольшое преувеличение, но совсем маленькое. И полезное.

Архивампир усмехается. Руки эльфа вздрагивают, он произносит тише:

– Я всегда буду об этом помнить. – Беарион отступает, расправляет плечи и произносит совсем иным тоном. – Не буду вас отвлекать.

Он кивает свите, и к нам подходит суровый эльф в чернёной броне с чеканными змеями.

Вчетвером мы заходим в пропахший благовониями шатёр. Пол в нём устлан роскошными коврами, полно искусных стульев-тронов для покинувших его правителей.

Я вытаскиваю из блокнота листы и, нащупав рукой стол с пачкой бумаги и перьями, выкладываю зарисовки на отполированную поверхность. Мастера щитов встают вокруг. Все трое очень высоки и широкоплечи, их как-то много в этом шатре для одной маленькой меня, и они очень хмуро смотрят на мои схемы, словно я сделала что-то не так. Но я уверена, что всё изобразила правильно, и остаюсь стоять с прямой спиной и чуть приподнятым подбородком.

Мимо протекает магия, уползает в сторону невидимого из-за палаток Пат Турина.

Ветер треплет штандарты над отрядами охраны. Всё пропитано ощущением надвигающегося кровавого сражения. Но никто из правителей больше не смеет нас беспокоить, торопить, подойти с уточняющим вопросом, влезть с предложением, что ещё больше показывает важность мнения мастеров по щитам и результата нашей совместной работы.

Очень долго мастера просто смотрят, читают мои пометки.

– Значит… – магистр Саториус трёт подбородок, – там, где магия проникает в щит, структура нарушена?

– Да, почти незаметно, но там полотно будто расколото между кластерами.

– Понятно, – подтянув один из тронов и усевшись, Саториус кладёт на одну из зарисовок чистый лист. С ладони на них падает магическая печать, и когда магистр поднимает верхний, на нём уже красуется точная копия моего рисунка.

Точно так же он поступает со всеми листами и складывает оригиналы отдельно, а копии раскладывает в немного иной, чем я предложила, последовательности.

Вампир и эльф, не глядя друг на друга, приносят к противоположным сторонам стола кресла и усаживаются. Облокотившись на край, застывают, только взгляды их скользят по переплетениям нарисованных линий.

Приближение Арена я ощущаю всем телом. Он как тепло, только не мучительное, словно жар степи, а приятное, как на море в бархатный сезон. Обняв за плечи, Арен выводит меня из благоухающей тени шатра. Прикрывает крылом от солнца и шепчет:

– Вот видишь, ты справилась.

Но сейчас я могу думать только о золотых искрах, сыплющихся с нашей кожи, точно от порывов шквального ветра. Подняв гогглы на макушку, снова вижу многослойный золотисто-ало-зелёно-серый щит, укрывающий меня со всех сторон. Жаль, Арена нельзя под ним спрятать. Но и его пересекающийся с моим щит выглядит внушительно.

***

Пока щитовики разбираются со схемами, Беарион вновь спешит выразить свою благодарность. В его шатре под раскидистыми кронами дуба нас ожидает прохлада мягко журчащего родника, мягкость кресел из мха и сладкий эльфийский чай с пирожками на пару.

А прелестные девы услаждают наш слух игрой на серебряных лютнях.

«Они никогда не забывают о комфорте», – через метку замечает Арен, принимая свою порцию угощения на серебряном подносе с инкрустированными цветами.