Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор

Когда мы приблизились к парню, тот чуть приподнялся на локтях. Выглядел он неважно: кожа бледная, глаза запали, повязки пропитались кровью.

Похоже, в этом мире мне светит быть не только акушером-гинекологом, надо расчехлять знания, полученные когда-то в медицинском, из закромов памяти. А что, раньше врачи так и работали. Закинут по распределению после пятого курса в какую-нибудь глухую деревню, паши и за стоматолога, и за проктолога, и за психиатра.

Как раз в этот момент в палату, возбуждённо болтая, зашли четверо юношей в лекарской форме. Они несли корзины с перевязочным материалом и инструменты.

– Нейра, у меня болит, – пожаловался Тай, пальцем указывая на культю.

– Конечно, она будет болеть, ты пережил нелёгкую операцию. Но ты молодец, что не сдаёшься, – подбодрила я и отправила Йена за чистой водой и мылом.

Тем временем вытащила из-под Тая испачканные кровью и сукровицей пелёнки и бросила в таз, сняла старую повязку.

Да уж, воспаление налицо. Дренаж из бриоля, который я оставила в ране, вытащили чьи-то корявые лапки. Я даже догадываюсь, чьи.

Ух, зла не хватает! Вот кто просил лезть и всё портить?

– Тебе нужно постепенно вставать и ходить с костылями, – посоветовала я между делом. Уже вернулся Йен и помог мне вымыть руки, а потом и я ему. – Под колено можешь подкладывать валик, чтобы культя была чуть выше тела. Это уменьшит отёк и боль.

Тай невесело усмехнулся.

– Так это ж… у нас на всех тут пять костылей, за них едва не дерутся. Особо не походишь.

Я в очередной раз поразилась щедрости гильдии. Надо же, целых пять костылей! Наверное, боятся, что больные сбегут. А так лежат себе тихонечко, ползают от кровати до горшка и обратно. Красота!

– Йен, хоть ты намекни своему наставнику, что это не дело, – шепнула я. – Меня он пошлёт, а к своим ребятам, может, и прислушается.

Парень с готовностью кивнул.

– Хорошо, нейра. Я лучше с нейтом Бэйнсом сначала поговорю. Его уважают, как старого опытного лекаря. Но возраст не позволяет ему много работать.

Ещё я узнала, что Бэйнс, весёлый жизнерадостный дедулька, уже лет десять занимается только срамными болезнями. В этом мире они тоже были, это я прочла в справочнике. Раньше я знала нескольких дерматовенерологов, и они, действительно, были страсть какие шутники.

Я мысленно сделала себе зарубку подружиться с дедулей, благо он с самого начала был ко мне расположен. А ещё надо наведаться в аптеку, потому что запасы некоторых лекарств подходят к концу. Например, обезболивающее и мазь для заживления ран, которые я отдала Таю.

Справилась я быстро, промыла рану дезинфицирующим раствором из трав. И, чтобы убрать занесённую инфекцию, активировала магическое зрение и мягко обняла пальцами культю. Краем глаза я видела, что парочка практикантов, вместо того чтобы ухаживать за своими больными и менять им повязки, косятся на нас.

Я ни в чём не была уверена, действовала по наитию. Если у меня получилось справиться с ботулизмом, должно получиться и сейчас. Пискун угадал моё желание, потоки магии забурлили по всему телу, устремляясь в мозг, концентрируясь в глазницах и вызывая лёгкое головокружение.

Тёмные участки жили своей жизнью, перетекали друг в друга, как кляксы. Они стремились захватить здоровые ткани и вели себя очень агрессивно. Я направила потоки магии прямо в их центр, представляя, как они растворяются и рассасываются, а их место занимает яркий рубиновый цвет.

Не знаю, сколько это длилось по времени. После долгой и упорной борьбы всё-таки удалось изгнать часть инфекции, а по расслабленному лицу Тая стало ясно, что боль уменьшилась. Процедура выжала из меня все силы, ужасно захотелось есть и спать.

– Нейра, спасибо, вы просто волшебница, – выдохнул больной и улыбнулся.

Один из любопытных практикантов всё же приблизился. Осторожно так, неуверенно. На вздёрнутом носу сидели круглые очки, светлые волосы были затянуты в хвост на затылке.

– Кхм-кхм… нейра Эллен, – начал он несмело. – Можно полюбопытствовать?

– Спрашивайте, уважаемый.

– Как, говорите, называлась та ампутация, которую вы делали? Можно коротко технику? А то я пытался спросить у нейта Ойзенберга, так он наорал на меня. А мне интересно, правда.

Я усмехнулась и принялась диктовать ответ. Мальчишка нырнул рукой в карман форменных штанов, достал блокнот и огрызок карандаша и начал быстро-быстро строчить. Сразу видно, зубрилка. Это я по-доброму, конечно. Сама такой была, вечно доставала преподавателей своими вопросами.

Я не заметила, как втянулась в разговор, и, чтобы дело шло быстрей, взялась помогать ребятам с перевязками. Здесь были в основном больные с ранами, несколько человек в лубках после переломов, и ещё один, как и Тай, после ампутации.

– Руки должны быть чистыми. Их надо тщательно мыть и обрабатывать после каждого больного.

– Да-да, мы помним, – усмехнулся рыжий, как апельсин, парнишка и проговорил нараспев: – Болезнетворные частицы-ы-ы! А нейт Калвин сказал, что всё это бред.

– А Йен сказал, что вы погасили вспышку ботулизма.

– Тоже магичили?

– А сколько вы учились?

– Сколько вам лет?