Попала...Попала! Попала!!!

Марта уловила его намек, и, как никогда, ей захотелось хлопнуть дверью в нос этому самовлюблённому магу-самоучке. Но она промолчала. Жак того не стоил. К тому же, его нить была совсем иного рода, чем нити «Черной Ведьмы».

— Прошу простить меня за беспокойство, — учтиво откланялась Марта.

Жак так же отвесил ей поклон.

— Мое почтение, госпожа Скрежаль, — сказал он, закрывая дверь своей библиотеки.

Они разошлись. Каждый с твердым намерением присматривать за другим.

И вот мое желание сбылось. Свет. Боль. И я уже не у замковых стен вместе с крысами Сэма-крысолова. Вместо я…а где я? Там, где я очутилась, было светло. Очень светло. По ощущениям, я… А никаких ощущений не было. Я не чувствовала тела, в которое попала. Я попыталась пошевелиться. И не смогла. Я постаралась осмотреться. Глаза послушались меня. Лишь они шевелились в этом проклятом теле.

Я — тело — лежало на кровати в какой-то большой комнате, и это было всем, что я могла пока сказать.

Хотя нет, не всем…Кроме того, что я была заперта в полностью парализованном теле, я остро чувствовала, что я здесь не одна.

Это было странное, не передаваемое чувство. Но за мною наблюдали. В теле — в сознании — в которое я попала, за мною наблюдали! И от этого мне хотелось бежать. Скрестись в двери, чтобы меня выпустили! Только вот никаких дверей не было. Мне было никуда не деться. Я была заперта в теле, где я была не одна.

Это было хуже, чем в тот раз, когда я попала в гроб.

Мне так хотелось хотя бы пошевелиться. Действие ради самого действия. Но мне было отказано и в этом.

Тем временем, мне казалось, что невидимые глаза сверлят меня.

Паника побежала по моему…телу? Но нет! У меня не было тела! Я была в чужом теле, и хозяин этого тела следит за мной!

— Выпустите меня! Выпустите! Выпустите!!!

Свет. Боль. Я никогда еще не была им так рада. По правде говоря, я так обрадовалась, что даже не заметила, где я сейчас.

— Преподобный! С Вами все в порядке?

Я огляделась. Тело мое стояло в соборе на кафедре. Внизу — на скамейках — сидела моя паства. И все они ждали моих слов. Волшебно…

И что мне сказать добрым прихожанам?

По родному вероисповеданию я, конечно, была в церкви. И не раз. Но, думаю, здесь предпочитают немного другие молитвы. (Да, к стыду моему, из родного я ничего и не знаю). А народ ждет… Все смотрят на меня, чуть ли не рты разинув. Будто бы пришли в театр, а я — роль забыла…Кстати, вспоминая множество сериалов о жизни барышень Викторианской эпохи, можно что-нибудь сообразить…

— Как проповедовал Великий Вальтер, убережем друг друга от греха…, - проскрипел мой-священника голос.

Публика посмотрела на меня с еще большим недоумением. Похоже, Великий Вальтер проповедовал совсем иное. Что же мне делать? Может, лучше не мучиться и бежать?

Холодный взгляд библиотекаря Жака Сима, сидящего в одном из рядов, скользнул по моей фигуре. Нет. Бежать это не вариант. Жители замка могут быть очень суеверны, и, подтверди я своим побегом то, что среди них действительно витает Сэй, кто знает, что они со мной сделают? (А в том, что маги и волшебники могут справиться с мелким духом-попаданкой — я не сомневалась.)

Тогда что же мне делать?

Я скользила глазами по толпе. Толпа сверлила меня. Это могло продолжаться вечность, а может — не более минуты.

Астель Кусс, сидевшая в одном из рядов вместе со своими подругами-фрейлинами, начала нервно теребить складки своего платья. И…Спасибо Астель! Эта фрейлина навела меня на тему, хоть как-то напоминающую проповедь священника из фильмов о Викторианских красотках.

— Сегодня, я хочу, чтобы мы помянула Лэди Дарди Холл, — сказала я.

Наверное, я сказала это очень тихо, так как люди заерзали на своих местах и зашептались.

— Лэди Холл ушла из жизни рано, — между тем, продолжила я, — И я хочу, чтобы мы все вспомнили ее сейчас, и подумали о том, что случилось с этой юной девушкой, а еще о том, чего с ней уже никогда не случится. Дарди Холл никогда не найдет свою любовь, и она никогда не станет матерью. Ее истории уже никогда не будут рассказаны перед сном ее внукам. Это печально. И я хочу, чтобы мы все сейчас задумались над тем, отчего все произошло. Отчего эта юная девушка уже никогда не узнает своего будущего?

Все в соборе притихли. Стало как-то невыносимо мрачно. Кажется, солнце, льющееся из окон-роз, ушло за тучи, а сотня глаз, до того устремленная на меня, теперь уставилась в пол. Создавалось впечатление, будто все в замке знают что-то, о чем нельзя говорить, но и сложно скрывать…

Одна из фрейлин, сидящих в дальнем ряду, внезапно заплакала.

Я посмотрела на нее. Она была рыженькая. В веснушках. Та самая девушка, в теле которой я завтракала сегодня утром. Та самая, кто резал себе вены ночью, на водопадах ведьм.

— Амэн! — внезапно и очень громко провозгласил молодой человек, стоящий позади меня. На нем была та же темно-синяя роба, только волосы его были коротки. Видимо, это был помощник главного связенника.

— Амэн! — с облегчением повторила толпа и все, словно ни в чем не бывало, начали расходится.

Я сошла со своего пьедестала. Устало оглядела толпу. Странные люди…