Попала! Замуж за злодея (СИ)

«Наши опасения по поводу герцога Блэка подтверждаются. Даркнайт по-прежнему одержим идеей могущества и власти, и похоже, готов перейти к решительным действиям. Спешу сообщить тебе, что наш замок посетили дикари ронраги. Болтают, что между ними и герцогом заключен военно-политический союз, а это значит, что ваши земли под угрозой. Прошу, будьте осторожны с принцем Эйданом, сделайте всё возможное, чтобы обезопасить себя и королевство».

Когда он закончил, в комнате сделалось тихо. Было слышно, как стрелка настенных часов монотонно отмеряет время. Где-то за дверью громко передвинули что-то тяжёлое. За окном заржала лошадь. Я опустила взгляд на свои руки и тихо сказала:

— Она моя сестра.

Даркнайт молча обошёл стол, оперся на него ладонями, всмотрелся в меня исподлобья и тихо сказал:

— Это измена, Мэрион. Любой другой на твоём месте уже бы лишился головы.

Я нервно усмехнулась:

— Убьёшь меня за письмо?

Взгляд Даркнайта спустился вниз с моего лица, задержался на вырезе платья, затем вернулся обратно:

— Нет, если ты поклянёшься забыть о сестре и чётко займёшь сторону мужа, что бы ни случилось. Как по мне, это весьма выгодная сделка. А ты что думаешь, Мэрион?

— Ты заставляешь меня выбирать между мужем и сестрой? Я не стану этого делать!

Подняла подбородок и нагло уставилась ему в глаза.

Даркнайт прищурился, затем сказал:

— Твой ответ ясен.

— Что, что тебе ясно?

— Мне ясно, на чьей ты стороне.

— О, Светлый Бог! — я схватилась за волосы и прошлась взад и вперёд по кабинету.

Герцог потерял ко мне всякий интерес. Он неспешно вернулся на своё рабочее место, взял новый лист пергамента и только после этого посмотрел на меня. Его голос прозвучал равнодушно и холодно:

— Отныне вся твоя твоя переписка будет проверяться, за каждым твоим шагом будут следить, тебе запрещено самостоятельно покидать замок.

— Что-нибудь ещё? — невозмутимо подняла бровь, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Дай подумать, пожалуй, ещё ты обойдёшься без вина за ужином.

Даркнайт знал, куда уколоть — щёки моментально вспыхнули. Мне и так было стыдно за прошлый вечер, но и гордость оказалась тут как тут, а также любопытство, ведь я до сих пор не знала, чем всё закончилось. Поджала губы и обронила максимально небрежно и естественно:

— Не помню, чтобы ты вчера жаловался, когда мы были в спальне.

Герцог Блэк вскинул на меня глаза, затем усмехнулся и вернулся к бумагам:

— Как мило. Ты напилась до такой степени, что ничего не помнишь. Ты уснула, Мэрион. Вряд ли это то, на что я рассчитывал, — он что-то писал, не поднимая головы, — такими темпами мы не решим нашу проблему к Празднику Урожая. А я надеюсь, ты помнишь, что за этим последует.

«Если я не забеременею до Праздника Урожая, ты найдёшь способ от меня избавиться, да, я помню».

— Это всё?

— Всё.

Развернулась стремительно и вышла прочь. Слуга поклонился мне и скрылся в кабинете герцога. Я резко остановилась рядом с хозяйственными талмудами. Чем он там мне грозил — запереть в храме жрицей света? В храме, значит…

Пробежалась кончиками пальцев по толстенным фолиантам. У меня из головы не шли беспризорные дети, холодные, голодные, вынужденные кое-как выживать без родителей в общем доме в деревне. То, что мы с фрейлинами и Алисией сделали для них, это хорошо, но этого мало! Кто-то должен заботиться о них постоянно, кормить, учить, готовить к взрослой жизни. В моём мире в давние времена существовали сиротские приюты при монастырях. А здесь? Видимо, ничего подобного нет, иначе деревенскому старосте не пришлось бы ломать голову над их судьбой.

Хм, «Опись и доходы главного храма», то, что нужно. Подхватила под мышку толстенный талмуд и поспешила прочь, чтобы не пришлось ни с кем объясняться.

Бивер опустился на стул напротив меня и сказал:

— В прошлый раз мы научились восстанавливать простейшие жизненные силы на примерах увядших растений. Сегодня пришло время переходить к более сложным субстанциям.

Я рассеянно осмотрела приёмный покой и заметила, как дверь, ведущая во вторую комнату, тихонько приоткрылась. Мои фрейлины нас подслушивали. Разговоры прослушиваются, письма вскрываются — прелесть!

Лекарь что-то говорил, я витала в своих мыслях, как вдруг мужчина напротив полоснул себя по запястью тонким лезвием. Я вскрикнула и отпрянула назад, вжимаясь в спинку стула, с ужасом наблюдая, как на тонкой светлой коже проступает алая полоска крови.

— Что вы делаете?

— Спокойно, Мэрион, не волнуйтесь, — сказал он, поднимая здоровую руку в успокаивающем жесте. — Присядьте и настройтесь на работу, прошу вас.