Попроси меня остаться

Рафаэль решительно прошел в кухню и включил электрический чайник – он ведь пообещал Аллегре чашку чаю. Но, постучав в дверь спальни, а затем осторожно открыв ее, обнаружил девушку спящей. Кудри ее разметались по подушке, золотистые ресницы полукружиями отбрасывали тени на бледные щеки. Сунув руку под голову, она казалась такой хрупкой, слабой – и прекрасной. Что-то в его сердце дрогнуло, и Рафаэль пообещал про себя, что он сделает все возможное, чтобы она не страдала. Они вдвоем смогут через это пройти. Непременно.

Спустя несколько часов Аллегра, зевая, открыла дверь спальни. Услышав ее шаги, Рафаэль повернулся. Пока она спала, он пытался работать, но по большей части ему это не удавалось.

– Хорошо спала?

– Да, на удивление. Я и не поняла, как сильно устала. – Она прошла в кухню и вернулась со стаканом воды. Волосы ее буйными кудрями падали на плечи, на лице застыло серьезное выр ажение. – Ты спросил меня, как бы я жила в Нью-Йорке, – произнесла она, садясь на диван и делая глоток. – Теперь я задаю тебе тот же вопрос. Какой будет моя жизнь в Сицилии, если я поеду с тобой?

Облегчение и надежда словно огромный груз сняли с души Рафаэля. Она согласится! Как можно безразличнее он ответил:

– Мы будем жить в моем поместье в горах над Палермо. Там просторно и удобно, все необходимое под рукой. Маленький сад вокруг дома, бассейн – любые развлечения для маленького растущего мальчика.

Аллегра медленно кивнула, не продемонстрировав особой заинтересованности.

– А что насчет школы? – спросила она. – Когда придет время. И друзей?

– Разумеется, вокруг много хороших школ, и, если мы не найдем что-то там, можно будет рассмотреть другие варианты.

Аллегра приподняла бровь:

– Например?

Рафаэль пожал плечами, пытаясь подыскать ответ, которого, по-видимому, ждала от него Аллегра. Что она хочет услышать?

– Мы можем переехать в Рим или Милан, у меня офисы в обоих городах.

– А в Нью-Йорк?

Рафаэль заколебался.

– Главным образом мой бизнес сосредоточен в Европе, – произнес он наконец. – Не могу сказать, что переезд в Нью-Йорк совсем невозможен, но это определенно произойдет не в близком будущем.

Аллегра кивнула, сжав губы. Рафаэль молчал.

– Ну а что буду делать я? – спросила она. – Какой будет моя жизнь в Сицилии?

Он снова заколебался, не зная, какой ответ выбрать.

– Ты ни в чем не будешь нуждаться, – пожал он плечами. – У тебя будет одежда, украшения, что захочешь.

Уголок ее рта дернулся, и Рафаэль понял, что сказал совершенно не то. Так чего тогда она хочет? Все женщины, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело, предпочитали материальные вознаграждения: бриллиантовый браслет, поход по бутикам известных дизайнеров. Но Аллегра…

– Разумеется, дом будет тоже твоим. Украшай его, как захочешь. И сад тоже… Музыка. Можешь обустроить собственную музыкальную комнату. Будешь играть, сколько захочешь, и даже устраивать концерты.

Рафаэль начинал уже сердиться на Аллегру за то, что она своим молчанием вынуждала его придумывать какую-то чепуху, лишь бы угодить ей.

– Почему ты не скажешь мне, чего хочешь? – наконец выпалил он. – Вместо того чтобы выражать недовольство. Знаешь, я не умею читать мысли.

– Я не знаю, чего я хочу, Рафаэль, – тихо произнесла Аллегра. – Все так неожиданно, и у меня не было времени все как следует обдумать. Я еще не пришла в себя от результатов анализа. – Она вздохнула. – Знаю, что тебе не захочется, но все же дай мне немного времени подумать.

– Отлично, – бросил Рафаэль. – Но мне нужно вернуться в Палермо как можно скорее.

– Тогда возвращайся, а я приеду позже, – тут же ответила Аллегра. – К чему спешить? Нам сначала нужно узнать друг друга…

– И поэтому ты собираешься остаться здесь, пока я буду в Палермо? Нет, – решительно покачал головой Рафаэль, убежденный, что Аллегра просто ищет повод остаться в Нью-Йорке. – Я хочу, чтобы ты постоянно была под моим присмотром, Аллегра. Так я смогу защитить тебя и позаботиться о нашем сыне. Это важно для меня, – глухо закончил он, ругая себя за эту слабость.

Взгляд ее смягчился.

– Я и не представляла себе, что ты так будешь заботиться о благополучии семьи.

– Я не хочу причинить боль тебе или нашему ребенку.

– А ты боишься этого?

– Нет. – Рафаэль поднялся, давая понять, что разговор окончен. Они перешли грань. Беседа закрутилась вокруг эмоций, а он ненавидел это. Эмоции – удел слабых. Это он хорошо запомнил в детстве. – Я никогда не позволю этому случиться, Аллегра. По крайней мере, в этом ты можешь мне довериться.

Аллегра сидела напротив матери.

– Что ты собираешься делать? – пронзительным голосом спросила Дженнифер Уэллс.

– Я еду в Сицилию, – ответила она. – С отцом моего ребенка.

– Но ты его не знаешь.

– Я знаю, что он будет заботиться о нас двоих.