Популярна и влюблена

Я делаю шаг назад. Что бы сейчас ни начиналось, я не хочу в этом участвовать. Руки Джордана резко опускаются, и я слышу, как шумит ветер. Или, может быть, это мой собственный выдох.

– Как будто тебя это волнует, – говорит Джордан.

Райнер качает головой.

– Нет, – отвечает он. – На самом деле мне все равно. – Он проводит рукой по лбу. – А как ты представлял свое появление здесь?

– Именно так.

Райнер подходит ближе к Джордану, так близко, что Джордан должен бы отступить назад, но он этого не делает.

– Ты сам навлекаешь на себя проблемы, ты это знаешь. Лишь вопрос времени, когда и она это поймет.

Глаза Джордана сужаются, и я вижу, что его сдержанность ломается, словно тонкий лед: он хмурится, и, словно трещины, лоб рассекают морщины.

– Тебе бы это понравилось, не правда ли?

– Мне бы понравилось, если бы тебя здесь не было.

Джордан ухмыляется, уголки его рта поднимаются, будто кто-то потянул их за ниточки.

– Теперь мне только больше хочется остаться.

Он оглядывает меня с головы до ног. Взгляд движется медленно, рывками, и по тому, как он скользит по моим плечам и вниз по телу, я понимаю, что все это – для большего эффекта.

У Райнера такое выражение лица, будто он прилагает все силы, чтобы удержаться от того, чтобы преодолеть два фута, отделяющие его от Джордана, и врезать тому по лицу. Я бы не стала его осуждать.

Я отхожу в сторону как раз в тот момент, когда Уайатт кричит:

– Мы упускаем свет! Вы можете потерпеть со своей социальной жизнью до обеда? Уайлдер, будь поблизости.

Джордан поднимает глаза.

– С удовольствием.

Он бросает на Райнера еще один взгляд, улыбается пугающе приторной улыбкой и спокойно идет к палатке. Усаживается возле нее в кресло продюсера и забрасывает ногу на ногу.

Когда мы начинаем, Райнер не смотрит на меня, и я чувствую, как что-то застывает у меня в груди.

Я знаю, что Эд появляется в начале и в конце первой книги и что Август разрывается между ним и Ноем. Она любит Эда, у их отношений своя история, но ее тянет к Ною. Она сходила по нему с ума целую вечность, и на острове, когда Эда нет рядом, ее чувства расцветают. Но ей придется выбрать, и я сама еще не знаю, кого она выберет. Вопреки популярному мнению и тому, что люди пишут в Тумблере и Твиттере, ни я, ни Райнер еще не читали последнюю книгу. Она пока под замком в издательстве. Правда, я подозреваю, что Уайатт знает. Думаю, автор сказала ему, как все заканчивается.

Суть в том, что Джордан может стать частью нашей жизни на ближайшие два года или больше. Мы можем навсегда остаться трио. И поэтому очень-очень важно, чтобы он не получил эту роль.

Я никогда не видела Райнера настолько выбитым из колеи.

Сейчас он встряхивается. Иногда он делает так перед сценой, пытаясь стряхнуть себя самого и войти в роль. Но в этот раз он делает это еще более настойчиво, словно пытаясь избавиться не только от себя, но и от кого-то еще.

От Джордана.

А тот продолжает сидеть. Он спокоен, невозмутим, хладнокровен и напоминает мне минное поле. Ты его не замечаешь, а потом наступаешь на неприметный клочок земли и уже поздно – ты взлетел на воздух. Райнер провалил реплику и постоянно дергается, из-за чего его грим приходится поправлять между дублями раз шесть.

К полудню мы так и не сняли то, что было запланировано. И Джордан все еще здесь. Руки сложены на груди, черные глаза следят за Райнером. Он как охотник, глядящий в прицел, готовясь к выстрелу.

Когда Уайатт объявляет обеденный перерыв, Райнер направляется к фургонам, чтобы вернуться в отель. Прежде чем уйти, он проводит рукой по моим волосам, но не спрашивает, хочу ли я пойти с ним. Я отпускаю его.

Перевожу дыхание и направляюсь к стулу Джордана. Я хочу что-нибудь сказать или даже попросить его уйти. Но как только я открываю рот, он поворачивается к Уайатту и начинает разговаривать с ним. Будто даже не видит меня, хотя я прямо перед ним. Он налепил на меня ярлык человека из команды Райнера и теперь не хочет иметь со мной никакого дела. Ладно, хорошо. Поиграем в эту игру.

Я еду в отель в фургоне и вдруг понимаю, насколько проголодалась. Все – актеры и съемочная группа – обычно обедают вместе в палатке на улице. Когда я добираюсь до столовой, группа уже ест. Я замечаю Джессику и направляюсь к ней. На столе лежат сэндвичи в обертке, и по дороге я прихватываю сэндвич с индейкой и сыром.

На голове у Джессики бейсболка, волосы собраны в хвост. Он качается, словно маятник, когда она поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

– Ты не видела Райнера? – интересуюсь я.

Она качает головой.

– Ты что-то хотела?

– Нет, все в порядке. – Я сажусь рядом с ней, разворачиваю сэндвич и откусываю от него. По вкусу он похож на ароматизированный песок. Уж я-то знаю, я довольно часто ела песок во время сцен на пляже. Я бы отдала сейчас все что угодно за бургер из «Фиш Маркета».

– Ну что, ты встретилась с Джорданом? – Джессика накалывает лист салата на вилку, не отводя глаз от тарелки. Она говорит непринужденно, но по движению ее бровей я понимаю, что она пытается разобраться в моих эмоциях.