Одной из характерных черт заповедей религиозной морали является их туманность, абстрактность. Это позволяет церковникам каждый раз истолковывать их в таком смысле, который наиболее выгоден церкви и тем социальным силам, которым она служит. Туманность моральных заповедей религии весьма удобна церкви. На первый взгляд эти заповеди кажутся даже привлекательными; взять хотя бы знаменитые библейские заповеди «не убий», «не укради». Неискушенный человек скажет, что и в условиях социализма эти принципы необходимы. Ведь и коммунистическая мораль включает в себя основные общечеловеческие нормы нравственности, которые выработаны народными массами на протяжении тысячелетий в борьбе с социальным гнетом и нравственными пороками.
Однако посмотрим, к каким практическим результатам приводили и приводят религиозные моральные заповеди: ведь судить следует не по словам, а по делам.
О труде и любви к небесному жениху
Отношение к труду является центральной проблемой всякой морали. Миллионы советских людей на собственном опыте убедились в том, что достижение счастливой и радостной жизни является делом их рук, результатом их свободного творческого труда. Именно поэтому церковники в Советском Союзе проявляют немало изобретательности для доказательства того, что религия и религиозная нравственность помогают верующим трудиться.
Некоторое время назад один крупный баптистский проповедник, отвечая на вопрос верующих, можно ли примирить религию с производительным трудом, заявил: «Братья и сестры! Каждому из вас хорошо известно, что любовь заставляет нас жить и работать еще лучше. Стараясь понравиться любимому человеку, вы активнее работаете и повышаете свою квалификацию. Но если так обстоит дело с нашими обычными, земными чувствами, то почему же возвышенная и святая любовь к Иисусу Христу, нашему небесному жениху, должна мешать вам трудиться? Наоборот, стараясь приобрести ответную любовь и уважение спасителя, вы должны стремиться стать передовиками производства».
В том, что религия не только не мешает общественно полезному труду, но даже вдохновляет на него, пытается уверить своих слушателей и лектор Одесской духовной семинарии, протоиерей Николай (Концевич): «Надо исходить из веры в воскресшего спасителя нашего, надо воодушевляться в нашей жизни и труде этой верой…»
Наслушавшись подобных рассуждений, многие верующие считают, что религия помогает трудиться. Им кажется, что мораль коммунистическая и мораль религиозная занимают одинаковые позиции в вопросе об отношении к труду.
Коммунистическая мораль утверждает в качестве нравственного такое поведение, при котором люди отдают все свои силы и способности творческому, производительному труду, способствующему скорейшему построению коммунизма. И наоборот, отказ от труда, пренебрежительное, равнодушное или неприязненное отношение к своей работе являются признаками безнравственности и главными источниками всех аморальных поступков.
Совсем иначе относится к трудовой деятельности религиозная мораль. Большинство современных религий окончательно сформировалось в эксплуататорском обществе, когда труд был подневольным, тяжелым, безрадостным. Служа эксплуататорам и освящая устои классового общества, религиозная мораль провозглашает труд божьей карой, посланной людям за первородный грех, будто бы совершенный Адамом и Евой. Человек должен «добывать хлеб свой в поте лица» — это наказание господне.
Особенно враждебное отношение к труду присуще христианству. Эта религия утверждает, что близость к богу (а именно в этом видят христиане смысл жизни) достигается прежде всего благодаря молитвам. Тщательное соблюдение религиозных обрядов ставится бесконечно выше трудовой деятельности. Вместе с тем христианские богословы утверждают, что, чем тяжелее труд, тем более он угоден богу. Эта противоречивость христианской нравственности использовалась церковью, с одной стороны, для того, чтобы оправдать праздную жизнь представителей эксплуататорских классов, а с другой — чтобы убедить трудящихся безропотно переносить изнурительный подневольный труд. Можно ли такое отношение к труду примирить с нормами и принципами коммунистической этики, с трудовым подъемом и энтузиазмом, которым охвачены миллионы советских людей?
Современные христианские богословы отвечают на этот вопрос утвердительно. Но могут ли верующие им доверять, если тот же самый баптистский проповедник, убеждавший, что любовь к небесному жениху делает людей передовиками производства, в одной из своих статей, опубликованных в баптистском журнале, доказывал: «…мы можем получить спасение и царство небесное не по нашим заслугам, а даром, только по милости божией! Царство небесное не зарабатывается, а дается даром — вот что говорит нам сегодня Христос».
Стоит ли после этого трудиться, стараясь завоевать любовь «небесного жениха», если его расположение, по авторитетному заявлению богословов, нельзя заслужить трудом?