Попутчица

Коля долго не отвечал, и Борис напряженным голосом повторил вопрос.

– Ничего мы не будем делать. Вот так, – ответил Николай. – Нам остается только ждать.

– Чего ждать? – зашипел Боря, приблизив к нему свое лицо.

– Выбор небольшой. Или старик нас вытащит, или мы здесь подохнем.

– Нет! – закричал Борис.

– Ну, может, нас все-таки найдут, – устало проговорил Коля. – Это третий вариант. Но почему-то он кажется мне нереальным.

Борис отпрянул, будто увидел привидение.

– Я не хочу тут сдыхать! – проскрежетал он. – Слышите? НЕ ХОЧУ!! – И, задрав голову, принялся колотить руками по стенке: – Слышите, вы, уроды? Ты, гребаный старик!! Сучий выродок! Вытащи нас отсюда, паскуда!!!

– Прекрати! – раздраженно сказал Николай. – Не трать силы. Это все… бесполезно.

Однако Борис продолжал в исступлении бить кулаками по внутренней поверхности колодца, пока на содранных костяшках не выступила кровь.

– Я все знаю, – тяжело дыша, сказал он, плюхаясь рядом с Николаем. – Я все понял. Этот старик нашел наших предков и потребовал, как его…

– Выкуп, – безучастно подсказал Коля.

– Да, именно, выкуп! – оживился Боря, словно воодушевленный подсказкой приятеля. – И сейчас они едут за нами. Вместе с ментами и спасателями!

– Наверное, – кивнул Николай. – Наверное, так и есть. И нас скоро спасут. – Он протянул руку, подушечки пальцев коснулись лица Алексея. Оно было теплым, губы юноши слабо шевелились, и Коля, вздохнув с облегчением, позвал: – Борец!

– Че те надо? – разозлился Борис. – Борец, Борец… Огурец, твою мать! Колич… ты меня уже достал. Скажи еще что-нибудь… размажу по стенке…

– Я хотел задать тебе вопрос, – продолжил Коля. – Почему в тебе столько злости? Почему ты всегда ищешь, на ком бы выместить свое хреновое настроение? Ты ведь не такой. А стараешься казаться каким-то уродом. Ты думаешь… что становишься от этого круче? А? Почему?

Наступило молчание.

Собственно, Николай не ждал ответа от парня. Действительно, зачем ему его признания?

Но через некоторое время Борис заговорил:

– Хочешь знать правду, Колич? Что ж… Наверное, ты первый, кому я это скажу. Тебя когда-нибудь били в детстве? Меня – да. Причем с первого класса. Я был слабаком и слюнтяем. Мой первый отец был таким же. И умер он как слюнтяй – от сердечного приступа. Со сраной газеткой в руках, на кухне, за столом. Хотя ему всего тридцать пять было. И тогда пришел Олег, мой отчим. Он всегда любил мою мать. И я… полюбил его. Полюбил и зауважал. Больше, чем родного отца. Он сделал из меня мужика. Его девиз – бей первым. Никогда не сдавайся. Сдохни, но сделай, как… считаешь нужным. И верь… верь в себя. В свои силы. – Он замолчал, угрюмо сопя.

Коля привычным движением коснулся щеки Алексея. Она была холодной.

– Эй, Алекс, – позвал он дрогнувшим голосом. – Не дури! Ответь что-нибудь!

Юноша не шелохнулся.

– Алекс! Лешка!!

Пальцы Николая осторожно дотронулись до его губ. Они не двигались. И тоже были холодными. Едва сдерживая крик, он приник к груди Алексея. Затем снова затряс его.

Алекс безмолвствовал, и Николай с оцепенелым видом выпрямился:

– Борь, он умер. Алекс умер.

Часть 3

Этот маленький злодей

Зверя грозного страшней,

На ветвях, в лесу живет,

Не росу, а кровь он пьет,

Настоящий паразит,

И несет энцефалит.

Облик страшен и зловещ!

Берегитесь! Это – …

Надежда Веденяпина

Корнеев вышел наружу, помахивая в руках связкой ключей. Щурясь, он бросил короткий взгляд на солнце. Затем посмотрел на чердак.

Осталось совсем немного. Он надеялся, что к наступлению сумерек все будет готово.

Опустив голову, Павел Сергеевич неожиданно замер. Вспыхнувшее внутри ощущение можно было сравнить с ситуацией, когда идущий по лесу ни о чем не подозревающий человек внезапно натыкается на разрытую могилу с поросшим мхом скелетом.

Глаза.

Десятки собачьих глаз, и они чуть ли не с ненавистью сверлили пожилого хозяина псарни.

«Они стали другими. И они понимают, что с ними делают».

Эта мысль почему-то вызвала у Корнеева странное чувство злорадства.

– Что? Думали, вам тут курорт? – ехидно поинтересовался он. Блестящие глаза продолжали внимательно следить за каждым его движением.

Выдавив напряженную улыбку, он зашагал к гаражу. Открыв ворота, сел в потрепанный темно-синий автомобиль «ИЖ-2715», в простонародье именуемый «каблук». Несмотря на донельзя проржавевший кузов, колеса машины были накачаны, аккумулятор заряжен, а бак полон бензина. Корнеев постоянно следил за состоянием автомобиля, чтобы в любой нужный момент быть готовым сорваться с места. И сегодня этот момент настал.

«Каблук» завелся только с четвертого раза, но двигатель, прочихавшись, наконец мерно затарахтел. Старик аккуратно вырулил из гаража и вышел из машины, оставив ее работать на холостом ходу. Открыл кузов, за которым тускло блеснула вторая дверь, сделанная из высокопрочной стали. Сунув ключ в скважину, открыл и ее, с благоговением провел рукой по прохладному железу.