Пора убивать

– Я вообще старался увидеть как можно больше. Были передачи новостей из Мемфиса и Тьюпело. Поскольку, как вам известно, у нас есть еще и кабельное телевидение, я смотрел и новости из Нью-Йорка, Чикаго и Атланты. Чуть ли не на каждом канале что-то говорилось и о выстрелах, и об аресте. Здания суда и тюрьмы показывали непрерывно. Это самое крупное событие, когда-либо случавшееся в Клэнтоне.

– О чем вы подумали, когда узнали, что стрелял отец девочки?

– Особого удивления я не испытал. То есть, я хочу сказать, мы все как бы ждали от него этого. Я восхищался им. У меня у самого есть дети, и я очень хорошо понимаю, что заставило его так поступить. Я и сейчас восхищаюсь им.

– Что вам известно об изнасиловании?

– Протестую! – Бакли даже подскочил на своем месте. – К настоящему слушанию изнасилование не имеет отношения!

Нуз снял очки и с раздражением уставился на прокурора. Поединок взглядов закончился тем, что Бакли опустил голову, переступил с ноги на ногу и грузно опустился на место. Нуз подался вперед, чуть вытягивая шею.

– Не кричите на меня, мистер Бакли. Если это повторится, то я, Господь свидетель, буду вынужден наказать вас за неуважение к суду. Может, вы и правы, и изнасилование в данный момент не так уж нас и интересует, но ведь пока еще у нас здесь и не суд, не так ли? Ведь пока у нас только слушание, вы согласны? И присяжных пока здесь тоже нет, правда? Вы превышаете свои полномочия и нарушаете порядок. Так что сидите спокойно на своем месте. Я знаю, как это нелегко в такой аудитории, и тем не менее требую, чтобы вы сидели в своем кресле до тех пор, пока у вас не найдется действительно ценного соображения. Вот тогда вы сможете встать и спокойно и вежливо сказать мне, что именно здравого пришло вам в голову.

– Благодарю вас, ваша честь, – сказал Джейк, посылая лучезарную улыбку Бакли. – Итак, мистер Боннер, я спросил вас о том, что вам было известно об изнасиловании.

– Только то, что я слышал.

– И что же это было?

Бакли поднялся и отвесил поклон, подобный тому, каким приветствуют друг друга в Японии борцы сумо.

– С разрешения вашей чести, – задушевно и сладко произнес он, – если суд не будет возражать, я хотел бы заявить свой протест по поводу данного вопроса. Свидетель может давать показания только о том, что он знает или видел сам, то же, что он слышал от других, нас не может интересовать.

Ответ Нуза был не менее вежлив:

– Благодарю вас, мистер Бакли. Ваш протест услышан, но не принят. Продолжайте, мистер Брайгенс.

– Спасибо, ваша честь. Так что вы слышали об изнасиловании?

– Что Кобб и Уиллард поймали дочку Хейли и затащили ее в кусты где-то за городом. Они были пьяны, они подвешивали ее на веревке, переброшенной через сук дерева, они попеременно насиловали ее, а под конец пытались просто избавиться от нее. Они даже мочились на нее.

– Они – что?! – переспросил Нуз.

– Они мочились на нее, судья.

Эти слова привели сидевших в зале людей в замешательство. Послышался негромкий шум. Джейку об этом слышать не приходилось, равно как и Бакли, было очевидно, что, кроме Гарри Рекса, об этом не было известно никому. Нуз покачал головой и легонько постучал своим молотком.

Джейк торопливо записал что-то в блокнот, изумляясь обширным познаниям своего друга.

– Где вы услышали об изнасиловании?

– О нем говорил весь город. Всем все было известно. На следующее утро в кафе полицейские делились подробностями. Это знает каждый.

– И в округе тоже?

– Да. Все, с кем мне случалось разговаривать в течение месяца, знали об изнасиловании во всех деталях.

– Расскажите подробнее, что вам известно о стрельбе.

– Как я уже показал, это произошло в понедельник, во второй половине дня. Парней привели в этот самый зал на слушание об освобождении под залог, если память мне не изменяет, и когда их выводили из зала, то надели им наручники, и помощники шерифа повели их к лестнице, ведущей к задней двери. Они уже начали спускаться, когда из кладовки выскочил мистер Хейли с «М-16» в руках. Парни были убиты на месте, а Де Уэйн Луни ранен. Часть ноги ему позже ампутировали.

– Где именно все это произошло?

– Как раз под нами, на лестничной площадке неподалеку от задней двери здания суда. Мистер Хейли прятался в кладовке уборщика, он просто вышел оттуда и открыл огонь.

– И вы верите в то, что это правда?

– Я знаю, что это правда.

– Где вы все это узнали?

– Что-то здесь, что-то там. В городе. Из газет. Об этом знают все.

– Где вы слышали, чтобы об этом говорилось?

– Повсюду: в барах, в церквах, в банке, в химчистке, в чайном домике, в различных кафе, в винной лавке. Просто повсюду.

– Говорили ли вы с кем-нибудь, кто не верил бы в то, что мистер Хейли убил Билли Рэя Кобба и Пита Уилларда?

– Нет. В нашем округе не найдется и человека, который не верил бы, что это сделал Хейли.

– Видимо, у каждого жителя города сложилось собственное мнение по поводу виновности или невиновности мистера Хейли?

– Абсолютно у каждого. Тут уж никто не остался в стороне. Мистер Хейли сейчас находится в центре всеобщего внимания, и свое мнение есть теперь у любого человека.