Пора жить

Второй раз, вслед за Санькой, письмо вслух перечитывала заведующая Тамара Ивановна, а персонал, окружив ее, слушал.

«Милая моя, родная девочка, здравствуй! Благодарю Господа, что нашла тебя, дитя мое!

Все эти тринадцать лет после трагической гибели твоей семьи не было душе моей покоя. Когда нам сообщили о случившемся, мы с мужем прилетели по дипломатической визе в Багдад, но ты уже исчезла. Сколько мы ни искали тебя, все было напрасно. На все запросы и предъявления Аркадия чиновники только руками разводили. Сашенька, это был какой-то кошмар! Но, слава Богу, ты нашлась! Бедная моя! Сколько же тебе пришлось перетерпеть за эти годы? А все из-за подмены твоей настоящей фамилии. Какой-то пронырливый адвокат в своих корыстных целях заменил твои документы. Я уже совсем отчаялась найти тебя. Но месяц назад мне позвонил бывший сотрудник Аркадия из ФСБ и сообщил о тебе. Я сразу вызвала Володеньку из Владивостока. Мы навели справки, и наши надежды оправдались! Сашенька, девочка моя! Неужели я дожила до этого счастливого дня и смогу скоро обнять тебя, моя родная! Отправляю за тобою Володю, сына моего. Девочка моя, поскорее закрывай все свои дела в провинции и переезжай ко мне в Петербург. Владимир поможет тебе во всем. Я уже и комнату для тебя приготовила.

P.S.

Наверняка это письмо тебя несколько огорошило. Но пусть оно станет лишь радостным ожиданием скорой нашей встречи! Люблю тебя, Сашенька, жду не дождусь в Петербурге.

Твоя Наталия Андреевна»

Тамара Ивановна закончила читать, глубоко вздохнула.

— Да, Сашенька, счастье привалило! Я очень за тебя рада. Конечно, жалко с тобой расставаться, ты хороший воспитатель, но, что делать. Наконец-то вырвешься из нашего болота!

— А я прямо не знаю, Сашка, ехать тебе или нет, — сказала повариха Татьяна. — Здесь у тебя и комнатка при садике, а через год, может, квартиру получишь в новостройках, и работа теплая. А в том Петербурге неизвестно, что тебя ожидает!

— Прямо не знаю! — передразнила повариху медсестра Людмила, Сашина подружка. — Ты, Татьяна Петровна, точно никуда бы не поехала! За свою жизнь дальше Агаповки сроду нигде не была. Кто тебя спрашивать будет? — и обратилась к Сане: — Лети, подруга, даже не задумывайся! Там, в Питере, у тебя, знаешь, сколько перспектив появится! Смотри, как устроишься, сразу позвони мне! А я к тебе и к твоему красивому братику мигом в гости приеду белые ночи смотреть.

— Вот, стрекоза, уже и брата успела заприметить, — хмыкнул плотник Николай.

— Конечно, успела, — огрызнулась Людмила. — Такого мужчину трудно не заметить. Вон какой уверенный, и выправка у него военная. У меня глаз наметанный, я сразу поняла, что он птица высокого полета, не то, что вы, зяблики!

Женщины продолжали обсуждать перемены Санькиной жизни, а она, рассеяно слушая, чуть улыбалась с ярким румянцем на щеках и понимала, что ее жизнь в этом городке закончилась. Впереди — совершенно новая полоса биографии!

После работы у ворот садика, как и обещал, ждал ее Владимир.

Девушка опять, уже в который раз за день, вспыхнула от мысли, что ее холодильник почти пустой.

«Чем же мне его угощать? — лихорадочно соображала она на ходу. — Вот глупая! Нужно было на работе у Людмилы занять до получки. Придется домой к ней бежать. Лишь бы она дома была!»

Она остановилась, огляделась.

— Володя, посидите на лавочке, ладно? Я в тот дом на минутку зайду.

Владимир слегка приобнял ее за локоть, улыбаясь, посмотрел на красные щеки и мягко возразил:

— Не получится, Саня. Я заказал столик в ресторане. Давай сначала поужинаем, а все дела отложим на завтра, договорились?

Он ласково ей улыбнулся, девушка вспыхнула и не стала возражать.