Поразительное на каждом шагу

– Ваш сын не это хотел сказать! Ваш сын только лишь, только лишь… Ваш сын только лишь хотел…

Он не успел договорить, когда со своего места поднялся восьмой брат.

– Отец-император, ваш сын видит, что для десятого брата это было несколько неожиданно, – спокойно пояснил он с улыбкой. – Вскоре он придёт в себя. И тогда, боюсь, он будет слишком счастлив.

Десятый брат, резко обернувшись, уставился на восьмого. Его лицо приобрело фиолетовый оттенок. Разные эмоции словно перемещали вместе. Это было и переживание, и злость, и в большей степени жалобная просьба.

– Десятый брат, не медли с благодарностью! – глядя на десятого, воскликнул восьмой брат. Он всё ещё улыбался.

Десятый брат продолжал смотреть на восьмого, однако тот всё также стоял с почтительным видом, лишь глаза его потемнели так, что было непонятно, о чём он думает.

И постепенно с лица десятого брата сошли и жалобное выражение, и переживание, и гнев. Осталось лишь равнодушие. Он не торопясь повернулся и так же медленно отбил три земных поклона.

– Ваш сын благодарит отца-императора! – громко сказал десятый брат.

Восьмой брат не спеша сел.

Я почувствовала, как эти три поклона гулом отдаются в моей душе. Один, второй, третий – один за другим они оказывали невыносимое давление, так что я практически начала задыхаться! Я знала, что в прошлом брак зависел от воли родителей и посредничества свахи, когда у самих жениха и невесты не было права голоса. Но столкнувшись с этим в реальности, я ощутила всю бесчеловечность подобного положения вещей. Я с возмущением взглянула на Минъюй. Та тоже посмотрела на меня. На её лице можно было прочесть и грусть, и торжество, и не смирение, и досаду.

Но в конце концов горе, самодовольство и нежелание медленно исчезли с её лица, превратившись в улыбку. Под моим сердитым взглядом, она грациозно встала и, держа ровную осанку, вышла вперёд, чтобы отблагодарить за милость. Она была похожа на гордого павлина, что демонстрирует свои прекрасные манеры. Бросив взгляд на десятого брата, она встала рядом с ним на колени. А я лишь мысленно кричала: Почему? Почему? Разве у него нет наивысшего почётного положения? Почему его статуса отнимает самую драгоценную вещь – свободу! Вспомнив о старшей сестре, я ещё раз бросила взгляд на сцену, происходящую передо мной. А ведь дата отбора наложниц для императора тоже не за горами. Неужели Запретный город может так запросто вершить судьбы людей? Страх охватил меня, и я уже не могла его скрыть.

Я не могу сказать, что затем происходило, как и то, когда покинула дворец. В мою память врезалось лишь то, что когда, мой паланкин остановился перед входной дверью резиденции восьмого брата, я выскочила и побежала к входу, слыша, как мне кричат в спину.

Но я лишь бежала и бежала. Бежала изо всех сил. Единственное, что мне хотелось, это найти место, где я могла спрятаться. Мне казалось, что иначе и меня тоже непонятным образом выдадут замуж за какого-нибудь человека. Меня пытались нагнать служанки и слуги.

– Жоси, Жоси… – кричала старшая сестра, бежавшая позади.

Восьмой брат между тем шёл быстрым шагом и холодным голосом отдавал указания телохранителям, чтобы они поймали меня. Не могу сказать, сколько я пробежала, когда заметила, что один из охранников преградил мне дорогу. Я хотела уклониться от него, но он всё же успел меня схватить. Я изо всех сил начала вырываться, в моей голове была только одна мысль: «Я должна бежать, мне надо спрятаться». А затем я услышала голос восьмого брата, звучащий словно издалека:

– Оглушите её!

После чего я почувствовала удар по шее. Больше я ничего не помнила.

* * *

После середины праздника осени я практически перестала разговаривать. Цяохуэй и Дунъюнь приложили огромные усилия, чтобы расшевелить меня, но я оставалась равнодушной. Каждый день, если я сидела за столом за прописями, то просто в оцепенении смотрела в одну точку. Я впервые начала вспоминать известные исторические факты, которые могли затронуть меня. Я по-настоящему размышляла над тем, какая участь меня может ждать. И я вновь и вновь задавала себе вопрос, неужто мне так и придётся бездеятельно ждать своей судьбы?

Все служанки и слуги тайком бросали на меня удивлённые взгляды. Я догадывалась, что они сплетничают, что я обезумела из-за десятого брата. Но меня это не волновало. Старшая сестра, глядя на меня, молча переживала. Я с каждым днём я всё больше худела, как и она сама. Время от времени я слышала, как Цяохуэй тихо просила старшую сестру

– Госпожа, вы можете убедите барышню?

– Нет смысла её убеждать, – мягко отвечала она. – Только время поможет ей всё понять и примириться с судьбой!